Розалин отодвинула письмо в сторону. Она провела все утро, стараясь объяснить своей самой близкой подруге Люси, графине Дармонт, почему с такой поспешностью решилась на обручение с лордом Стэмфордом.
После вчерашнего бала ей плохо спалось, у нее болела голова, и она никак не могла сосредоточиться. Может, станет легче, сели прогуляться по парку?
— Миледи… — В дверях кабинета стояла миссис Хэррод. — К вам посетитель. Ваш брат.
Джеймс ворвался в кабинет мимо изумленной миссис Хэррод, которая поспешила ретироваться.
— Джеймс, что случилось? — забеспокоилась Розалин, увидев, что брат страшно бледен.
— Что случилось? Ты сошла с ума? — закричал он. Розалин не помнила, чтобы ее всегда равнодушный и ко всему безразличный брат был когда-либо так возбужден. — Стэмфорд был у меня и заявил, что намерен жениться на тебе.
— О Господи!
— Ты, кажется, не удивлена. Я и не подозревал, что ты знакома с этим человеком, и вдруг он заявляет, что женится на тебе!
— Я хотела сама рассказать тебе.
— Значит, это правда? Он сделал тебе предложение?
— Да, это правда.
— И ты собираешься его принять? Ты что, влюблена в него?
— Я… мне он очень нравится.
— Я тебе не верю! Такой человек не мог тебе понравиться. Особенно после Джона. Стэмфорд — распутник! О нем ходят такие слухи!.. И у него наше поместье. — Он внезапно умолк, будто пораженный какой-то мыслью. — Он сказал, что вернет Меритон. Что-то насчет того, что это дело семейное… — Он сжал кулаки. — Ты решилась на это, чтобы спасти Меритон! — Нет!
— Да! Черт возьми, Розалин! Какое право ты имела вмешиваться! Я же сказал, что сам все улажу. Ты не выйдешь за него замуж!
— А ты не имеешь права мне приказывать, Джеймс. Я выйду за него.
— Ты точно сошла с ума. Или, может, он соблазнил тебя? Если так, я убью его. — В голосе Джеймса звучала решимость. Розалин еще никогда его таким не видела.
— Конечно же, нет. Джеймс, пожалуйста, выслушай меня…
— Этот человек околдовал тебя. Мне остается только молиться, чтобы ты вовремя одумалась. А я не намерен соглашаться с твоим замужеством. — Джеймс направился к двери, но у порога обернулся и сказал: — Я никогда не приму Меритон, если Стэмфорд станет моим зятем. — Он тихо прикрыл за собой дверь, и это показалось Розалин более зловещим, чем если бы браг в ярости хлопнул сю.
Она опустилась на стул, еле сдерживая слезы. Ей даже не пришло в голову, что Джеймс догадается, почему она обручилась со Стэмфордом. И что брат так рассердится. Безразличие, презрение — все что угодно, но не это. Он всегда был замкнут, а сейчас гнев захлестнул его, словно штормовая волна.
