Но, будучи по натуре оптимисткой и вспомнив, в каком виде они оставили город — с травой, растущей между камнями мостовой, с красными крестами на дверях и чумными телегами на улицах, — она воскликнула:
— Ну, сейчас он выглядит не хуже, чем когда мы его покинули.
А самое главное, труппа «Слуги короля» снова давала представление в театре.
Нелл тут же явилась в театр, который чудом сохранился, и сразу заметила — Томас Киллигрю даже увеличил сцену за то время, пока в театре не было спектаклей.
Лондон был рад, что Нелл вернулась. Она изменилась за два года своего отсутствия. Она рассталась со своим детством. В свои семнадцать лет она была хорошо владеющей собой молодой женщиной; она ничуть не утратила своего очарования; никогда еще она не была так стройна и изящна; она была так же находчива в разговоре; но все, кто ее видел, утверждали, что никогда еще она не была так удивительно красива.
Вскоре она с успехом играла леди Уэлти в «Английском господине» Джемса Хоуарда, а чуть позднее исполнила роль Селии в «Веселом лейтенанте» Флетчера.
В стране по-прежнему было неспокойно: чума и пожары парализовали торговлю, голландцы продолжали угрожать. В своем жилище, снятом опять на Друри-лейн, Нелл не задумывалась о таких вещах. Она устраивала вечеринки и развлекала своих друзей пением и танцами. Друзья вели разговоры о скандалах при дворе, о театре и ролях, которые они исполняли, им и в голову не приходило задумываться о государственных делах. Они и представить себе не могли, что подобные вопросы могут их касаться.
На этих вечеринках бывали и придворные. Являлся сюда даже знаменитый герцог Бекингемский. Ему удавались пародии, и не раз он заявлял, что ему хотелось бы превзойти в этом искусстве мисс Нелл. С ним бывала леди Каслмейн, которая любезно расточала комплименты маленькой комедийной актрисе по поводу ее игры. Она расспрашивала ее о Карле Харте, и ее большие голубые глаза хищно посверкивали. Карл Харт был очень красивым мужчиной, а Нелл слышала о неутолимом влечении леди к красивым мужчинам.
Одна из эпиграмм, ходившая по городу, касалась первой любовницы короля. В ней говорилось:
«За ночь сорок мужей не щадили над шлюхой живот,
Но сука сорок первого, вертя хвостом, зовет».
Утверждали, что эту эпиграмму сочинил граф Рочестер, который был двоюродным братом леди Каслмейн и одним из самых необузданных распутников при дворе. Недавно он попал в тюрьму за похищение богатой невесты. Он был так дерзок, что мог сказать что угодно даже самому королю. И тем не менее он пользовался постоянной его благосклонностью.
