— Ну-ка, сынки! Дайте-ка я на вас посмотрю хорошенечко! Садитесь на диванчик… У-у, волчата какие вымахали. А свидетельство о рождении у вас с собой?
— В опекунском! — заявил Папа, стараясь занять на диване как можно больше места. — А ты, папка, я вижу — жучара. Когда домой поедем?
— Нельзя нам сегодня домой ехать, кремешочки… Дома ведь дисциплина… Руки мыть. Умываться… Да я вас в такой интернат устрою! С таким уклоном! С каким хотите, с таким и устрою!.. Нож метать умеете? Там научат.
— Это когда-нибудь потом. Сейчас мы хотим к нам домой. Мы хотим посмотреть на братика, на новую маму… Она же нам разрешит завести овчарку?
— А мне дога! Ты мне обещал! — наконец прорвало ошалело молчавшего Сына. — Они с овчаркой подружатся и у них родится много щенков! Да?! Да, папа?!
— Нет, — сказал Слинько. — Нет!
Недавно Слинько закончил 30-укольный курс вакцинации от бешенства. Мрачный Слинько вытащил из сейфа бутылку армянского КВ и, позвякивая горлышком по краю стакана, наполнил его до краев.
— Хотите? — спросил он, доставая из сейфа плитку шоколада.
— Хочу! — сказал Папа и схватил стакан. Но опрокинуть его не успел из-за сильного подзатыльника. Папа оскорбился:
— Что, родительские чувства, наконец, взыграли?
Сын был счастлив.
— В общем так, — сказал Слинько и стукнул пустым стаканом по полировке стола. — Гены в вас мои, и сейчас мы друг друга поймем.
— Хорошо, — жестко сказал Папа, — только игрушки и мороженое оставь своему законнорожденному.
Слинько вздохнул.
— Я только пристроился к кассе, а тут парочка волчат хотят меня отмести… Я предлагаю вам вместо пошлого домашнего уюта, о котором только и мечтают разные бичары, свободную и обеспеченную молодость: лучшая школа-интернат и карманные расходы в размере алиментов. По пять невыплаченных тысяч кладу каждому на сберкнижку. Если не согласитесь, вы мне не сыновья!
— По десять и на руки! — сказал Папа, входя в азарт.
— Я подумаю до вечера. Ждите меня здесь и никуда не уходите.
«Переиграл!» — понял Папа. Он рванулся за выходившим Слинько, но тот успел закрыть дверь перед Папиным носом и провернуть ключ. Папа обернулся, увидел в руке Сына полный стакан коньяка, влепил ему подзатыльник и, напрягшись, ждал, что будет — Сын был намного крепче. «Опять переиграл», пронеслось в голове. Сын захныкал:
— Я не хочу к новой маме. Какая мама может быть у такого папы, как этот. И в интернат не хочу! Сам иди в интернат! У меня дом есть.
— Хорошо, — сказал Папа ледяным тоном. — Завтра я отвезу тебя к маме.
