Нетленный мир - Александр Романович Беляев

Началось с простокваши. Даже не с простокваши, а с молока, которое почему – то не захотело скиснуть.

Павел Иванович Симов, учитель школы при совхозе «Заря», пригласил своего приятеля, молодого рабочего совхоза Зиновия Лукьянова, которого он называл «Зиночкой», прийти в воскресенье на обед.

– Простокваша будет! – (Зиночка был большой любитель простокваши.)

Однако полакомиться простоквашей не удалось: молоко не скисло. Жена Симова, Ольга Семеновна, была смущена, выслушивая упрек мужа.

– Ну как же это ты так? – говорил Симов. – Наверно, не поставила вовремя?

– Со вчерашнего дня стоит, – оправдывалась Ольга Семеновна. – Лето, время жаркое. Обыкновенно, если с утра поставлю, так к обеду уже скиснет, а тут, как нарочно...

– Может быть, ты кусок сахару туда бросила, в молоко? Если сахар бросить, то молоко не скисает, – пояснил Симов, обращаясь к Зиновию. – Делать нечего, давай молоко выпьем, которое скиснуть не захотело. – И уже сделав, несколько глотков, Симов сказал, покачав головой: – Действительно странно. Стоит чуть не сутки – и совершенно свежее, сладкое, будто сейчас из – под коровы.

– Говорят, молоко в грозу быстро скисает, – промолвил Зиновий, поддерживая разговор. Завязалась беседа. Озабоченная Ольга Семеновна ушла в кухню. Через некоторое время она явилась возбужденная.

– Ну вот, ты меня обвинял, – сказала она мужу. – Я была у Марии, они тоже всегда простоквашу делают, и Мария Ивановна сказала, что и у нее молоко не скисло, и у Аннушки тоже.

– Форменная молочная забастовка, – смеясь сказал Симов.

В это время мимо веранды, где они сидели, прошел сыровар Гриневич.

– Адольфу Ивановичу почтение! – крикнул Симов. – Слыхали новость – молоко не киснет? Как у вас с сыром?

– Ничего не выходит! – ответил сыровар на ходу. – Наверно, наши коровы какой – нибудь травы поели, которая изменила состав молока, – и он ушел походкой занятого человека.

– В самом деле, удивительно, – задумчиво промолвил Симов. – Зиночка, а ты не поможешь ли мне закопать тушу моего павшего мерина? – И, закашлявшись (Симов был туберкулезный), он продолжал: – Кожу я вчера снял, а туша валяется второй день. Наверно, сейчас к ней подойти нельзя – вонь такая. Как бы не оштрафовали меня.

Зиночка охотно согласился. Он сегодня был свободен. Захватив лопаты, друзья отправились в путь.

Труп лошади лежал в канаве, у опушки леса. Красная ободранная туша виднелась издали. Рой мух кружился над ней. Симов уже заранее морщил нос, – однако он ошибся. От туши не несло ни малейшим запахом гниения. Друзья подошли ближе, посмотрели, понюхали. Туша не имела никаких следов разложения.