Девушка снова накрыла тело и протянула руку к Эйнджел.
— Пожалуйста, прошу вас, успокойтесь. Это просто ошибка. Я уверена, что мы сможем…
Вторая медсестра бросилась к письменному столу и, схватив трубку, начала что-то быстро говорить в нее.
Эйнджел отшатнулась от женщины.
— Так я вам и поверила, что ошибка. Матерь Божия, вы потеряли его.
Эйнджел попятилась и повернулась к адвокату.
— Вы можете возбудить иск против этих тупиц?
Услышав ее слова, медсестра у поста взяла другую трубку и кому-то позвонила. Тем временем каталка с неизвестным телом была доставлена назад в больницу.
Де Гармо попытался успокоить ее.
— Я уверен, что через несколько минут все станет на свои места.
— Нет, это дерьмо мне не нравится, — говорила она. — Слишком уж много людей норовят меня поиметь! В последнее время имя Байрона звучало в эфире чаще, чем фамилия президента, и они потеряли его. Да чем они тут занимаются? Чем? Или они думают, раз он моро, так значит, вместо его трупа можно выдать любой другой?
Ее и Де Гармо проводили в пустую комнату для ожидания. Прошло полчаса, прежде чем появился администратор главного врача больницы и объяснил происшедшее.
Конечно же, врач был пинком. Белый, среднего возраста, жирный и лысый. Он весь обливался потом, так что казалось, будто он только что явился из-под дождя. За десять метров от него несло запахом страха и нервного стресса. Чувства его угадывались также ясно, как помойка по ядовитой вони. Его усы цвета посыпанного солью перца во время разговора как будто стали еще белее.
— Похоже, мисс Лопес, произошла компьютерная ошибка.
— Что, мать вашу так, случилось с…
Де Гармо, чтобы успокоить ее, положил ей на плечо руку.
Эйнджел знала, раз прислали на переговоры начальника, ничего хорошего ждать не приходится. И доктор Варберг — это имя было написано на приколотой к груди карточке — не выглядел бы так, словно в любую минуту был готов наделать в штаны.
— Идентификационный номер Байрона Дорсета был ошибочно присвоен другому лицу, некоему Джону Дуа, погибшему от огнестрельного ранения. По этой причине вам и выдали не то тело.
Эйнджел шумом втянула в себя воздух и, стараясь говорить как можно спокойнее, спросила:
— Хорошо, но так где же тогда Байрон Дорсет?
В комнате сразу стало очень тихо. Где-то в стенах больницы слышалось нечленораздельное бормотание громкоговорителя радиотрансляционной системы. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем они услышали ответ.
— Имя Джона Дуа было занесено в списки… — Варберг замолчал и пухлой ладонью вытер лоб.
