— Это в конце долины?
— Это не долина, это верх плоскогорья.
Она посмотрела на Рено, затем оглянулась назад.
— Мне показалось, что это долина, — сказала она.
— Так кажется, если идешь в этом направлении. Если же ты идешь из пустыни, сомнения отпадают. Это похоже на карабканье по большой, широкой лестнице, затем по второй, по третьей, пока не подойдешь к предгорью и настоящим горам.
Ева закрыла глаза, припоминая карты из журналов и думая о том, насколько иной эта земля казалась испанским экспедициям.
— Вот почему они назвали это Меса Верде, — сказала она вдруг.
— Кто?
— Испанцы. Они увидели этот плоский холм, когда были в пустыне. По сравнению с пустыней он казался зеленым, как трава.
Рено приподнял шляпу, снова надел ее и посмотрел на Еву с улыбкой.
— Это и беспокоило тебя несколько дней? — спросил он.
— Больше не беспокоит, — с удовлетворением ответила она.
— Испанцы были профанами в поисках золота, но не дальтониками. Все видится в разном цвете в зависимости от того, откуда идешь.
— Даже красное платье?
Ева тут же пожалела, что эти слова сорвались у нее с языка.
— Ты никогда не сдаешься? — произнес Рено холодно. — Что ж, могу сообщить тебе дурные вести: я тоже.
После этого долго ничто не нарушало тишины, кроме ритмичного цокота копыт, который, как и стук сердца, замечаешь лишь тогда, когда его ритм внезапно изменяется.
Долина, которая на самом деле не была таковой, пошла все круче под гору. По мере того как она спускалась к каменному лабиринту, пейзаж менялся. По обе стороны пересохшего русла, вдоль которого они двигались, постепенно вырастали холмы.
Русло окаймляли чахлые тополя. Их пыльные листья давали кое-какую тень, но не прохладу. Растения, которым требуется наружная влага, давно отцвели, вышли в семена и умерли, превратившись в ломкие стебли, шелестящие под ветерком в ожидании сезонных дождей.
Проход между холмами становился все уже. Рено снял ремешок с шестизарядного револьвера и вынул ружье из седельного чехла. Он загнал в патронник патрон и ехал, держа ружье на коленях.
Действия Рено подсказали Еве, что у них не было другого пути, кроме как вперед. И что они все глубже проникали в эту сужающуюся расселину в иссушенном теле земли. Она достала старый двуствольный дробовик из чехла и проверила его.
Услышав лязганье дробовика, Рено повернул голову. Зарядив оба ствола, Ева положила ружье поперек седла, направив ствол в сторону, противоположную той, куда было нацелено ружье Рено. Ее лицо казалось сосредоточенным, но отнюдь не испуганным.
