– Хм… – сказал Тарас после паузы. – Как-то слишком много «я» и «меня», тебе не кажется?
– В смысле?
– Успокойся.
– Не могу, – помотал головой Максим. – Вторые сутки – не могу.
– Но ведь тебе еще ничего не объявили.
– А вы в курсе событий? – удивился Максим.
– Разумеется. Только не спрашивай, как, ладно? Ты что думаешь?
– Думаю, завтра позвонят. Договоримся о встрече. – Максим судорожно вздохнул. – И на ней меня убьют.
Тарас одобрительно кивнул.
– Ты – сильный парень. Так спокойно говоришь о собственной смерти… Но ты прав. Им тебя убрать необходимо, – произнес он, глядя на дорогу, так просто и буднично, что Максим понял: правда. Завтра, послезавтра, максимум – неделя, и он, Дронов, перестанет существовать. Несмотря на страх, он до сих пор не верил, что это возможно – раз, и все. А теперь… Это не сон. Это на самом деле происходит с ним, любимым и обожаемым, в общем-то совсем неплохим парнем, идиотом, вляпавшимся в дерьмо.
Максим закашлялся, подавившись дымом. Тарас посмотрел на него.
– В милицию идти глупо, – сказал он. – Ты это понимаешь?
– Да, – откашлявшись, кивнул Максим. Глаза слезились – то ли от кашля, то ли от жалости к самому себе. – Что же мне делать?
Тарас вынул трубку и задумчиво повертел ее в руках.
– Просто выжить. Если они будут уверены в твоей смерти, искать не станут. Мы тебе сменим фамилию, имя, можно даже лицо поменять.
– И как же мне выжить?
– А так, – сказал Тарас и вдруг повернулся к Максиму всем корпусом. – Пойми, другого варианта нет. Если за тебя кто-нибудь подпишется, будет война. За тебя никто не встанет, поверь. Остается два выхода: либо бежать, либо принять мое предложение.
– Куда же мне бежать? Без работы, без денег… Я из Москвы за всю жизнь два раза выезжал, да и то в Анапу, с родителями. Нет, бежать мне некуда.
– Значит, не беги, – пожал Тарас плечами.
– Но как тогда?…
– Как выжить? Пойти на встречу, получить обещанную пулю в лоб и воскреснуть. А потом начать новую жизнь.
– Я что, похож на Маклауда?
– Тебя невозможно будет убить обычными, человеческими методами, – произнес Тарас так, что Максим почему-то ему поверил.
– Что я должен сделать? – после паузы спросил он.
– Прежде всего – пообещать, что когда все кончится, ты станешь работать на меня, – сказал Тарас и вдруг рассмеялся. Максим недоуменно на него посмотрел. – Извини, – оборвал Петровский сам себя, – просто, когда я произношу эту фразу, многие начинают странно на меня коситься. Ну, знаешь, всякая чушь. Приходит человек в критический жизненный момент и предлагает панацею в обмен на преданность. Выглядит, будто я души приобретаю, нет?
