По пути туда одна из медсестер с тревогой сообщила ему:
— В одном из корпусов началась эпидемия, доктор. У многих больных высокая температура.
Кристоффер пробормотал что-то сквозь зубы. Подобные внутренние эпидемии были бедой всех больниц. В те времена, в 1901 году, еще не было средств для борьбы с инфекцией. Единственным средством было мытье полов и стен карболкой и установление строгого режима.
— Немедленно изолируйте корпус, — распорядился он. — Думаю, мне не следует повторять все правила строгого распорядка.
И снова он подумал: «Если бы главный врач был сейчас здесь! Уж слишком большая на меня легла ответственность!»
Марит из Свельтена с удивлением огляделась по сторонам. Она понимала, что лежит в большом зале вместе со многими другими, но кровать ее была загорожена ширмой, так что она ничего не видела, а только слышала приглушенные, смиренные голоса лежащих по соседству женщин.
В углу, где она лежала, стены были покрашены в бурый цвет. Потолок, когда-то белый, теперь потускнел, потерял свой цвет, растрескался и был засижен мухами.
Как она попала сюда? Она пыталась все вспомнить.
Странной, невыносимой боли в правом боку уже не было. Вместо нее пришла другая боль, более определенная, острая, режущая, как при порезе. Она попыталась пошевелиться, но это оказалось невозможно, поскольку боль резко усилилась.
Красивая дама, одетая в белое и черное, со странной шляпой на голове, тут же встала со стула, стоящего рядом с постелью.
— Нет, нет, — добродушно сказала она. — Тебе нельзя двигаться, пока не заживет шов после операции. Шов после операции?
— Я нахожусь в больнице? — с ужасом прошептала она.
— Да, тебя прооперировали, все прошло хорошо. Ты скоро будешь здоровой.
Марит, выросшая на хуторе, всегда понимала жесткие факты жизни.
— Но у меня нет денег, чтобы заплатить за лечение! — сказала она.
— С этим будет все улажено, — ответила ей сиделка. — Мы сделали то, что необходимо было сделать.
Марит совсем сникла при мысли о той сумме денег, которую ей предстоит выплатить.
К ней медленно возвращались воспоминания.
Скалы. Холод. Боль и упадок сил.
Неизвестно откуда появившиеся люди. Поездка. Лицо… Она вдруг почувствовала прилив радости и тепла. Она вспомнила это лицо, показавшееся ей ангельски прекрасным, вспомнила, как держала человека за руку, вспомнила его голос, преисполненный дружелюбия, понимания, терпения.
Разве он не доктор?
Она хотела было тут же спросить об этом, но не решилась. Ей не подобало задавать такие вопросы, это было для нее слишком личным.
