Элли и Бренда уже препирались о том, что наденут на Пасху. Три года назад мать поругалась с проповедником, и теперь они ходили в церковь раз в год, зато готовились как следует. Мать вечно жаловалась на бедность, но не жалела выдумки и денег, чтобы её семья выглядела не хуже других. Однако в этот раз, когда она собралась идти по лавкам, отец приехал из Вашингтона раньше времени, его сократили, и о новых платьях не могло быть и речи.
Элли с Брендой взревели, как пожарные машины.
— Не пойду я никуда! — кричала Бренда. — Надеть нечего!
— Разжирела, ничего и не лезет, — пробормотала Мэй Белл.
— Ты слыхала, мам? Я её сейчас убью!
— Заткнись, — резко сказала мать. — Нам есть о чём подумать, кроме платьев.
Отец шумно встал, подошёл к плите и налил себе чёрного кофе.
— А почему не купим в кредит? — заныла Элли.
— Знаешь, что люди делают? — взорвалась Бренда. — Возьмут в кредит, поносят и отдают обратно, не подошло им! И платить не надо.
Отец буквально взвыл:
— Нет, такой ерунды!.. Ты что, не слышала, мать сказала: "Заткнись"?
Бренда умолкла, но громко жевала резинку, показывая, что не сдалась.
Джесс был рад убежать к тихой Мисс Бесси. Вскоре в сарай постучались.
— Джесс?
— Лесли! Заходи, заходи.
Она сперва заглянула, потом вошла и села на пол, рядом со скамеечкой.
— Что нового?
— Ой, и не спрашивай! — Он мерно доил, слушая, как звенят о ведро струйки молока.
— Так всё плохо?
— Отца уволили, Бренда с Элли бушуют, нельзя купить новые платья.
— Жалость какая! То есть отца твоего жаль.
Джесс улыбнулся.
— Да уж, не сестриц. Уж из чего-нибудь платья сляпают. Посмотрела бы ты, как они выкомариваются в церкви!
— Я не знала, что вы туда ходите.
— Только на Пасху. — Он смотрел на тёплое вымя. — Наверное, ты считаешь, что это глупо.
Она минутку помолчала.
— Нет, мне хотелось бы пойти.
Он перестал доить.
— Ну, я никогда не была в церкви. Увидела бы что-то новое.
Он снова взялся за дело.
— Тебе бы совсем не понравилось.
— Почему?
— Тоска зелёная.
— Вот я б сама и посмотрела. Как ты думаешь, твои родители разрешат мне с вами пойти?
— Туда в штанах нельзя.
— У меня есть платья.
Вот тебе на! Вечно с ней удивляешься.
— Эй! — сказал он. — Открой-ка рот.
— Зачем?
— Открой, и всё.
Как ни странно, она послушалась. Он прыснул ей струю молока.
— Джесс! — пробормотала она, и по подбородку потекли струйки. — Ну что это ты зря молоко тратишь.
Она засмеялась, давясь и кашляя.
— Умел бы я так мяч забрасывать! Давай ещё раз.
Лесли перестала смеяться, закрыла глаза и серьёзно открыла рот. Но теперь смеялся Джесс, и ничего не получилось.
