Четыре доски тяжелы как свинец.
Лишь гроб узнал, что сделал мертвец.
Первым проклятье сошло с языка
Могильной земле, что чертовски суха
Второе проклятье в голове родилось
Божьей работе, коей сгинуть пришлось.
Третье проклятье — холодным рукам,
Которые лента сплела на века.
Затем проклятье ногам он послал
Которые крепко саван связал.
«Владел я и золотом и серебром
И имя моё поминали добром,
В алых одеждах ходил и зелёных,
Макушку мою венчала корона;
Но недоступен стал мне мой мёд,
Теперь червями заполнен рот,
Уж не украсит волос мне венец,
Теперь я ничтожен, как нищий слепец,
Мышцы мои были толсты, сильны,
Теперь я как свечка саженной длины,
При жизни бока мои жиром заплыли,
Теперь же сухи, словно кучка пыли»,
Проговорила одна из досок:
«Что лучше — хлеб или мяса кусок?»
И вторая ответила ей:
«Мёд или вина пить веселей?»
Проговорила третья доска:
«Красное злато стоит ли волоска?»
Четвёртая верный нашла ответ:
«Все вещи равны, в них ценности нет».
Громко мертвец их вопрошал:
«Зеленую землю огонь запятнал?
Изрубили моих сыновей топором,
Пошло тело жены зверям на корм?
Дочку изжарили на сковороде,
Строят виселицу для верных людей?»
Доски ему отвечали хором:
«Разум твой переполнен вздором,
У твоей жены золотая кровать,
Жемчужною нитью блестят кружева,
Твои сыновья одеты в шелка,
И мягок и бел плаща рукав,
Новая юбка у дочки твоей,
Голубая тесьма полюбилась ей,
Перчатки и кольца носят слуги твои,
Такие подарки достойны любви».
Снова мертвец у них вопросил:
«Какие дары нам Бог посулил?».
Четыре доски отвечают скорей:
«Плоть, что накормит адских червей!»
