– На работе, – соврал Александр.
– А матка?
– А мама, – сказал он, – сейчас вернется.
– Обождем тады. – Мужик сел на табурет, выставленный мамой в коридор, сбросил прямо на пол шапку, расстегнул овчинный полушубок и, озираясь, стал сворачивать на колене самокрутку. Насыпал махорки в обрывок газеты, лизнул, склеил. Чиркнул спичкой и окутался вонючим дымом.
– Чего на земле-то лежишь? Что чужой войдет, боишься?
– Ничего я не боюсь! – сказал Александр. – Так, читаю.
И он показал мужику обложку толстой книги – «Война невидимок», Николай Шпанов.
– Читает, ишь… Батька военный небось?
– Это же ДОС. Тут у нас все военные.
– В чинах али так, лейтенант?
– Майор.
– Вот оно как. Гроши небось гребет лопатой?
Александр сжал винтовку.
– Оклад-то, говорю, большой у него? – Не дождавшись ответа, мужик ответил себе сам: – Да уж ить не малый! Тыщонки три, а то и все пять… – Он наклонился, извлек из ящика топор.
Александр перекатился за угол. Винтовка была еще накрыта, но палец уже лежал на спусковом крючке.
Сапоги мужика зажали топор, а он достал из своего ящика бутылку с мутным картофельным самогоном, вытащил зубами газетный жгут затычки, взболтнул, запрокинул бутылку и надолго присосался, подмигивая при этом вниз Александру.
– А как же? Защитнички, – заговорил он, отсосавшись. – Сперва от Гитлера нас спасли, теперь вон от Имря Надя спасают, а там, глядишь, спасут и от Слуг Народа. А? Вот я и говорю: пускай им плотят. Слугам Народа, тем урезать надо. Тут Микита прав. Но Червону Армию нашу ты не трожь! Не жнет она, не сеет и на горбу сидит у нас, но дело свое Червона Армия туго знает. Ать-два! Режь-коли!
Мужик выпил еще и поднялся.
Александр откинул край одеяла и вскинулся с колена.
– А ну стой! – крикнул он. – Ни с места!
Мужик засмеялся.
– Руки вверх!
Если эта глыба вот сейчас, немедленно не подчинится, палец выстрелит.
Мужик поднял руки – темные и огромные.
– Да я ж водички, – сказал он, – испить…
Александр принагнул ствол.
– Садись!
Не опуская рук, мужик сел.
– В лоб-то хоть не цель!… – взмолился.
Мушка сползла ему на сердце.
– Ф-фу! Ты что, боишься, что ли?
– Разговорчики! – прикрикнул Александр. Руки у него стали дрожать.
– Покурить-то дозволишь? Оно ить даже перед казнью дозволяют.
– Кури.
Над ним горела лампочка, отсвечивая на лысине. Покручивая головой и вздыхая, мужик свернул «козью ножку». Нагнулся в сторону топора…
– Стреляю! – крикнул Александр, поджимая спуск к задержке хода, за которой выстрел.
Мужик топор не взял. Взял спичечный коробок из своего ящика. Раскурил, бросил обратно.
