Сын империи | страница 61



– Вот ведь люди… Никто и не высунулся! Убивать будут, никто на помощь не придет.

На ночь они забаррикадировались изнутри, а утром мама по телефону вызвала столяра – чинить дверь. Столяра пообещали прислать до обеда, но когда Александр вернулся из школы, дверь по-прежнему стояла раскуроченная, а за ней, на табурете, мама сидела вся одетая, с вуалью на лице и ломала руки.

– Наконец-то! – вскочила она. – Ты уж тут покарауль, ладно? А мне надо бежать.

– Куда?

– «Куда, куда»! – рассердилась мама. – Да уж не на свиданье. Смотри не спускай глаз с двери. Суп еще теплый, а остыл – разогрей. Пока!

Суп он разогревать не стал. Вымыл большое и тяжелое антоновское яблоко, вытер, надкусил и пошел к шкафу. Он положил яблоко на пол, а из шкафа достал винтовку. Это был трофейный маузер, 4,65. Наиболее эффективное оружие в квартирном бою – легкое, многозарядное, скорострельное. Он осторожно положил винтовку на пол. Придвинул стул и с верхней полки шкафа достал маленькую, но увесистую коробочку патронов. Он сунул патроны в карман, подобрал винтовку, яблоко и вышел.

Вести наблюдение за входной дверью лучше всего было из его комнаты – детской.

Дверь детской была двустворчатой и остекленной – на три четверти. Правую створку он накрепко заблокировал, вогнав штырь задвижки в пол, а левую – приоткрыл. Бросил к порогу одеяло, подушку – улегся. Еще откусил от яблока, уже подернувшегося бежевым налетом окисла – так много в нем железа, – и взялся за винтовку. Вынул из нее вороненый, хорошо смазанный магазин, один за другим вдавил в него пять патронов. Потом взял шестой, отомкнул затвор и вставил патрон в ствол. Взвел затвор. После чего загнал обойму – с щелчком. И поставил винтовку на предохранитель. Укрыл ее, готовую к бою, краем одеяла и, облокотясь, стал беспечно доедать яблоко.

Дверь квартиры мог открыть кто угодно, теперь это уже не имело значения: пять в обойме, шестой в стволе…

На лестнице раздались шаги незнакомца. Он замер, а потом отложил огрызок на пол.

От стука входная дверь приоткрылась.

– Дома-то кто йо? – зычно спросили извне.

Под одеялом рука Александра перевела маузер в положение "Feuer", после чего он ответил:

– Есть.

Дверь распахнулась, вошел мужик. Он прикрыл за собой дверь и повернулся. В руке у него был деревянный ящик, откуда (Александр сглотнул) торчала кверху рукоять топора.

– Кто йо-то?

– Я, – подал голос с пола Александр.

Мужик увидел его и оскалил серые металлические зубы.

– «Я»… Тебе что, гроши оставили? Батька где твой?