Снова зажегся свет. Люстра, мигнув несколько раз, наладилась.
Близнецы по-прежнему безостановочно двигались мелкими шажками. Их лишенные волос головки сверкали от дождя, попавшего на них, несомненно, при пересечении террасы. Голые ножки оставляли влажные следы на каменных плитах пола. Жоаким в ужасе отпрянул при одной лишь мысли, что дождик-то снаружи, радиоактивный. Головы-кругляши детишек начисто лишились глаз, ушей, ртов. Теперь они представляли собой просто шары, завернутые в оболочку из ровной и гладкой кожи. Девочки превратились в одноликую толпу, - у них исчезли даже руки. Мягкие их части вросли друг в друга, образовав единое, длиннющее и без каких бы то ни было стыковок туловище змеи. Ускорившийся процесс клеткообразования интегрировал всех близняшек в один организм. Произошла воистину фантастическая метаморфоза как результирующая из молнии, яда, плоти умершей девочки и ещё сотни биохимических случайностей, в результате которой на свет появилось совершенно новое существо.
Жоакиму претило смотреть на дальнейшее развитие этого процесса. Чудовищность происходившего убила в нем любые проявления научной любознательности. Он увлек за собой Марту, вытолкнув её в коридор, и заперся с ней в лаборатории.
Надрывался телефон, причем, наверняка уже давно, поскольку разбушевавшаяся гроза его заглушала. Ученый, проводив хозяйку замка до кресла, куда она бессильно рухнула, снял трубку. Сказал:
- Да?
На другом конце провода кто-то затараторил на том самом динамичном языке, который он так и не научился понимать.
- Перейдите, пожалуйста, на венерианский, - попросил он. - У телефона Жоаким.
Ему пришлось напрячь все свои голосовые связки, чтобы перекричать адский шум грозы. На звоннице из-за разгулявшегося не на шутку ветра одновременно гудели все колокола.
Отовсюду доносился звон разбившихся оконных стекол и грохот с силой распахиваемых дверей.
Собеседник Жоакима замолк на минуту, затем спросил:
- Могу я переговорить с шефом?
- Марта нездорова, - ответил биолог.
- Сильно?
- Э-э-э... не очень. Это всё нервы, гроза...
- Да, и неслыханной, притом, силы. Молнии будто избрали замок своей целью - так и бьют в него. У вас там, наверху, всё в порядке?
От этого человеческого, полного доброго участия голоса на душе у Жоакима как-то полегчало.
- Уго погиб от молнии, - сообщил он. - Я... может, было бы лучше забрать нас отсюда. А то находиться тут становится просто невыносимо.
- Это в такую-то непогоду? Да это же равносильно самоубийству, старина. Ветер живо перевернет... Постойте! Вы сказали, что Уго...
