- Боже, боже… - послышалось его глухое бормотание. - Сижу в шпионском ведомстве и докладываю, как шпионил за собственной дочерью-шпионкой…
Брови Жуковского сдвинулись ещё суровей.
- Что-что?! В каком ведомстве?
- Ваше превосходительство, позвольте? - поспешно произнёс Романов, чтобы отвести грозу от несчастного подполковника.
- Говорите, прапорщик.
- Владимир Фёдорович, я познакомился с Алиной Шаховой. Немного узнал её. Она… она в сущности неплохая девушка. Даже, можно сказать, хорошая… Она не понимает, что творит. Она больна. Совсем больна. Её нужно не судить, а лечить.
- Это будет решать медицинская экспертиза, - ответил Жуковский, но уже чуть менее сердито.
Скотина Козловский негромко, но явственно протянул:
- Певец-то наш опять втрескался.
Не удостоив глупую реплику ответа, Алексей продолжил:
- Я что думаю, ваше превосходительство. А может быть, господин подполковник поговорит с дочерью начистоту, по-отцовски? Мне кажется, если с ней правильно поговорить, она всё расскажет. Это ей зачтётся как признание. Выйдет проще и надёжней, чем расставлять сети непонятно на кого.
Он вопросительно посмотрел на Шахова.
Тот горько покачал головой:
- Увы, молодой человек. Я бы очень этого желал, но ничего не получится. Мы с Алиной слишком отдалились друг от друга. Я для неё - неодушевлённый предмет. Средство для добывания наркотика. Если ваше превосходительство позволит, я расскажу один недавний случай… Простите, что отниму время, но это поможет вам понять… - Он сделал неопределённый жест. Хрустнул пальцами. - В прошлом месяце у Алины был день рождения. Моя покойная жена была воспитана в лютеранстве, и у нас в семье отмечали не именины, по-русски, а дни рождения. Вдруг вспоминаю: семнадцатого у Алиночки день рождения. В прошлом году, каюсь, я про это забыл - было не до того. Даже не поздравил. Думаю, нужно искупить вину. Купил ей подарок - дорогой, за два года сразу. Вручаю, поздравляю. А она в тот день была особенно нехороша. Смотрит на свёрток без интереса, на меня - будто впервые видит. Кривит губы. Спрашивает: “А вы имеете какое-то отношение к факту моего рождения?” На “вы” она меня уже давно называет, я привык. Но здесь, конечно, был уязвлён. Более всего тем, что она даже не пыталась меня оскорбить, а казалась искренне удивлённой. Я попробовал перевести в шутку: “Никаких сомнений. Ты родилась ровно через девять месяцев после свадьбы”. Она очень серьёзно выслушала, кивнула и вдруг говорит: “Если я появилась на свет благодаря вам, то будьте прокляты”. Вот такие у нас отношения. Сердечность дочь проявляет, лишь когда ей нужно проникнуть ко мне в кабинет с известной целью.
