— Чего там знать, в сухом логе, нарыли себе дурни землянок и думают, что их там никто не найдет.
— Подобраться туда незаметно можно?
— Нет, как же к ним подберешься, когда их там видимо-невидимо и кругом соглядатаи. Вот если только гнилой балкой идти, но там нечисто, никто и не ходит.
— Почему нечисто?
— Леший живет, он пришлых не любит, так голову задурит, что назад пути не найдешь. Прошлый год из Москвы приезжали, как туда зашли, до сих пор не вернулись.
Я сделал вид, что не заметил его упоминания о Москве, о которой он якобы никогда не слышал, сказал другое:
— А может быть, они просто вышли другой дорогой, не через вашу деревню.
— Нет, они же лошадей здесь оставили.
— А ты сам лешего боишься?
— Чего мне его бояться, какая ему от меня радость. Это ты опасайся, ты же пришлый.
— Ну, я как-нибудь с ним договорюсь, — сказал я, имея в виду, что у меня уже был успешный опыт общения с лешим, который в конце концов оказался никаким не лешим, а чиновником службы времени.
— Ну что, значит, пойдем гнилой балкой? — задал я уже конкретный вопрос, как о деле решенном.
— По-другому нельзя, — покровительственно ответил он, — только идти все одно придется ночью, хорошее ли дело, ночь без сна!
— Завтра выспимся, а если еще успеешь спасенной девке понравится, то и не только…
— А про договор не забудешь?
— О красной шапке? Вот тебе святой, истинный крест. Самую красную выберем!
— Тогда пойдем, соснем перед дорогой. Шутка ли дело, ночью не спать!
— Поесть бы не мешало, — намекнул я, — время обеденное.
— Где же теперь еду возьмешь, теперь все в поле. Разве пойти старуху какую заговорить. Только боюсь, все одно не дадут.
— Ты, что Христа ради питаешься?
— Когда как, мир не без добрых людей. Кто и так, без просьбы, лишним куском хлеба поделится. Меня многие считают юродивым, а мне и горя мало.
Похоже, парень ловко устроился, эксплуатируя мистическое почтение соседей ко всяким явным странностям. Мне до этого дела не было, но вот поесть явно не мешало.
— А купить еду где-нибудь можно?
— Тут недалеко село есть, — показал он в ту сторону, откуда я приехал, — там постоялый двор. Только опять-таки разбойники по дороге.
— Больше негде?
— Так вот, хоть у Лесовички, она баба жадная, деньги любит, так просто, даром, зимой снега не даст.
— Где она живет? — живо заинтересовался я.
— А ты что, сам не знаешь? — удивился Павел.
— Откуда я могу ее знать? Я сюда попал первый раз в жизни!
— Да ну, а где же ты раньше жил?
— Потом расскажу, давай, показывай, где живет Лесовичка.
