— Уж лучше своей волей поделиться и вместе жить, нежели, подобно немцам французским, между собой, на своей земле кровь проливать, брат на брата войной идти, смерть в семьях древних учинять. Государь милостив. Он не крови хочет, он желает Русь, Господом ему на попечение доверенную, сильной сделать. Дабы ворогов не боялась более, и будущего своего не страшилась.
— Может, и верно государь поступил, — снова кивнул Росин. — Интересно, а меня вместе с землями и мануфактурами куда отписали? Земству, или опричнине?
— А сам ты чего хочешь? — дернул себя за бороду опричник. — По старому обычаю жить, или к гocyдарю податься?
— Ну, — задумчиво глядя на шершавый бок рыбины, Росин обнажил свой тонкий обеденный нож. — Понимаешь, боярин, в детстве меня учили, что свобода и демократия — это хорошо, а феодализм и тирания — это плохо. Я, конечно, понимаю, что демократия со свободой — понятия в высшей степени пошлые и замызганные множеством уродов, но тем не менее… Разбираться с начальствующими дураками мне еще до переезда сюда надоело. Не хватает еще, чтобы они помимо должности родовитостью гордились. Короче, боярин Андрей, я с вами. Царь мне дороже предателей, быть на одной стороне с князем Курбским я не хочу.
— Я так и думал, — боярский сын потянулся к четвертому кувшинчику. — Не даром и Зализа, и сам я за тебя перед Иваном Васильевичем поручились. Давай за это настойки зверобоевой с тобой отпробуем. За Русь!
— За Русь, — согласился Росин, выпил водку одним глотком, после чего наконец-то вонзил свой нож рыбе в бок, выворачивая себе из ее спины шмат белого рассыпчатого мяса. — Ты меня завтра к ювелирам итальянским проводишь, боярин Андрей? Хочу что-нибудь благоверной своей присмотреть.
— К венецианским? — уточнил опричник. — Нет, не провожу. К государю завтра поедем, он тебя ждет. Али ты думал, я тебя в Москву вызывал токмо ради вопрос этот задать? Нет, дел на Руси и иных хватает немало.
* * *
В Кремль они отправились сразу поутру, позавтракав на скорую руку и выпив по паре глотков терпкого немецкого вина. Росина сразу насторожила, что вместо положенных по обычаю роскошных, запряженных цугом саней, они отправились к царю верхом, в сопровождении всего двух толбузинских холопов, однако он не стал задавать глупых вопросов или пытаться отвертеться от поездки. Уж коли решил поверить в правителя — нужно довериться ему целиком и полностью. Когда собственного начальника в предательстве подозреваешь, какая может быть служба? Виляние одно и постоянное оглядывание назад — не готовят ли удара в спину? А идти вперед, постоянно оглядываясь за спину, дело невозможное.
