— А кем ты тогда хочешь быть?
— Лучше всего никем, — тихо произнес Маркус.
Сигмунд вздохнул:
— Все. Пути назад нет. У тебя есть спортивная одежда?
— Да, спортивный костюм.
— Надень его.
— Зачем это?
Может, ты так немного расслабишься.
— Но я же не могу встречать Диану Мортенсен в спортивном костюме!
— Можешь. Миллионеры часто ходят в спортивных костюмах.
Маркус надел костюм.
— Походи взад-вперед.
Маркус походил. Как-то он не очень расслабился.
— И как я выгляжу? — нервно спросил он.
— Неплохо, но чего-то не хватает.
— Сам вижу.
— Надень вот это.
Сигмунд достал черную бейсболку. На ней было написано «GOLFER».
— Нет, не надену, — сказал Маркус и надел бейсболку.
— Задом наперед.
— Зачем?
— Так будет круче.
Маркус крутанул бейсболку.
— Хорошо. Походи взад-вперед еще раз. Свободно и легко.
Он попробовал. Сначала было плоховато, но Сигмунд был терпеливым тренером, который умел подбодрить ученика.
— Да, вот так, да. Так куда лучше. Теперь я снова Диана. Что ты мне скажешь?
— Меня зовут Маркус.
— Нет!
— Знаешь, сколько весит теннисный мяч?
— О'кей, — медленно произнес Сигмунд, — попробуем еще. Надень свой выходной костюм.
Маркус захватил с собой темный выходной костюм, белую рубашку и галстук и собирался надеть его на обед в ресторане «Фишляндия». Он переоделся.
— И как я выгляжу? — нервно спросил он.
— Стильно. А теперь пройдись.
— Куда?
— Взад-вперед. Так, да. Отлично. Элегантно. Теперь говори!
— А что мне сказать?
— Что угодно. Только говори. Сделай вид, будто ты сын миллионера, который всю жизнь ходит в костюме.
— У меня не получится.
— Получится. Просто вживись в костюм. Так же как ты вживаешься в свои письма. Ну, давай.
Маркус медленно заговорил. Сначала с сомнением, а потом все живее и живее. Не думая, он воспроизводил слова точно так же, как рассказывал о леднике или писал письма, и, пока говорил, он обнаружил, что уже больше не Маркус Симонсен. Он стал Маркусом-младшим. Он рассказал о любви к норвежской природе, о забавных эпизодах из школьной жизни, об одноклассниках, которые ему завидуют, потому что у него больше карманных денег, об увлекательных теннисных чемпионатах, которые он выиграл, об интересных поездках в экзотические страны, о докучливых репортерах из желтой прессы, которые преследовали Маркуса-старшего, об одиночестве оттого, что он не такой, как все. Потому что, в конце концов, он был другим. Не такой, как все, сын миллионера. И самое удивительное, было не заметно, что он сочиняет. Все казалось правдой. Он не делал вид, будто он Маркус Симонсен-младший. Он
