– Господи! Он ходил по городу и обирал прохожих!
– Паша, а столовый нож пропал с кухни?!
– Гриша, он их зарезал!..
– Паша, как ты думаешь, нам зачтутся чистосердечные показания на этого упыря?
– Власть строга, но прощать умеет.
Тут оба обернулись к оперу и в один голос синхронно произнесли: «Мы сдали того фраера войскам НКВД. С тех пор его по тюрьмам я не встречал нигде!» Получилось это у них ловко и слаженно, так как на корпоративных вечеринках они обычно исполняли эту песню дуэтом.
Непрошеный гость не выдержал, гоготнул и отошел к выходу. Туда, где на вахте горевал водитель Сева.
– Весело тут у вас, – добродушно начал разговор опер.
– Я обычно милиционеров называю милиционерами. Когда хорошее настроение – ментами. Это ведь не обидно? – отозвался водитель.
– Нет, конечно.
– А ты опер новой волны или придерживаешься старой школы?
– У меня отец был опер, – после секундного замешательства нашелся Некрасов, сообразив, что примерно такой ответ устроил бы собеседника.
– Это хорошо. Пока один на один – отвечу тебе, как мужчина мужчине. Ладонин спас мою сестру. Ее из окна выбросили, а он оплатил лечение в Европе. Кстати, тебе на будущее: он много кого спас. Но это их дело. Так вот: тебя я не знаю. Может, ты и порядочный парень. Но оговорюсь: если ты какую подлость подложишь, то я тебе лично долотом череп выдолблю и через соломинку мозг высосу.
– Сидел по малолетке? – спросил Некрасов, который когда-то слышал эту фразу от старых блатных.
– Сидел по малолетке, – ответил Сева и куда-то вышел. Но уже через несколько секунд он вернулся с расстегнутой белой сорочкой. На «сердце» было красиво выколото: «Режь сук – бей актив».
Сева ткнул на портачку и повторил:
– Сидел по малолетке. Но я адекватен.
После чего вновь вышел.
К тому времени следователь, скупо поинтересовавшись «Ваша?…» и получив в ответ утвердительный кивок Ладонина, старательно описывал подаренную антикварную чашу. Более он почему-то ничего не ворошил. Хотя в столе и в сейфе сейчас хранилось как минимум несколько, скажем так, эксклюзивных документов. Но похоже, задачи разбираться в сотнях бумаг перед ним никто не ставил.
«Знать бы, кто и с чьей подачи им эту задачу формулировал», – тоскливо подумал Игорь, который уже не лежал на диване, а стоял возле окна. Он все понял, не понимая лишь одного – какого хрена?…
Процедура, как ни странно, завершилась почти мгновенно. Минут за сорок. Вернувшийся в кабинет Некрасов непроизвольно облизнулся на распахнутый бар с элитным алкоголем, о чем-то пошушукался со следователем, после чего предложил Игорю проехать вместе с ними.
