Суть метода Программной Нейронной Психокоррекции состояла в том, что пациенту меняли отношение к его бреду. Так что, увидев в очередной раз вылезающее из каменной стены чудовище или бегущих по линолеуму пауков, больной просто досадливо отмахивался от галлюцинации и продолжал заниматься своим делом. Со временем он просто переставал обращать внимание на весь этот бред, и порочные нейронные связи в мозгу переставали быть устойчивыми, хирели и разрушались окончательно. Естественно, этот метод совершенно не подходил для лечения больных с органическими поражениями мозга. Так что, если уж ты дебил, микроцефал или страдаешь разжижением мозга, то — извини, парень, быть тебе в дурдоме до конца дней своих.
Паркеру удалось настолько убедительно обосновать свою теорию, что Конгресс США раскошелился на кругленькую сумму. Сыграл свою роль и тот прискорбный факт, что великовозрастный сын председателя Конгресса уже пятый год общался в дурдоме с марсианами маленького роста, которые рассказывали ему о Марсе и даже научили своему языку. Смешным в этой истории было то, что председатель Конгресса, постоянно навещая горячо любимого сына, неплохо освоил этот язык на разговорном уровне.
Получив деньги, Паркер построил лабораторию, смахивающую на декорации голливудского фильма о бесноватом профессоре, и бесновался в ней около двух лет. Потом был ряд успешных опытов, и через полгода несколько богатых излечившихся психов поставили Паркеру памятник в Лос-Анджелесе. Бронзовый Паркер гордо стоял, отставив одну ногу и задумчиво глядя в грядущее, а на ладони его лежал бронзовый же человеческий мозг. На пресс-конференции, посвящённой открытию памятника, Паркер высказался в том смысле, что рановато, мол, он этих ребят выпустил.
Когда Зилберман дошёл, наконец, до лечебного корпуса, он увидел стоящего на ступенях профессора Паркера, который заулыбался, увидев Зилбермана и спустился ему навстречу. Профессор Паркер был основоположником метода ПНП, спасшего Зилбермана, и тот, будучи профессионалом в классической психиатрии, относился к нему с большим уважением.
Когда Зилберман смотрел на Паркера, с дружелюбной улыбкой идущего ему навстречу, в голову вдруг пришла ужаснувшая его мысль. Жизнь ему продлили в 2008 году. Тогда ему было 54. ПНП изобрели год назад. Если бы не Паркер, сидеть бы здоровому и бодрому Зилберману 100 лет. Целый век! Отличная перспектива, нечего сказать. Приговорить к пожизненному, а потом ещё и продлить жизнь! Какой кошмар!
