Священник робко приблизился, положил ладонь на голову мальчугана и нагнулся, чтобы прошептать ему что-то на ухо. Вдруг заговорил другой паренек, бледный, с побелевшими губами, не спускающий глаз с ученика, который "просто захватил пистолет".
- Если что-то случится с Нэнси... - Он подался вперед, и Джемми Бакстон положил руку ему на грудь сдерживающим жестом. - Если она сильно ранена...
- Ничего страшного, - успокоил Бакстон.
- Если она умрет...
- Чепуха, завтра утром она съест на завтрак полдюжины яиц, - снова перебил Бакстон.
- Если что-то случится с Нэнси, я убью тебя. Клянусь, что убью. Даже если на это уйдет десять лет.
- Я просто хотел попугать их, чтобы повеселиться. Вынул свой пистолет, но автобус вдруг подпрыгнул на ухабе, и пистолет выстрелил...
- Пусть меня повесят или упекут в тюрьму на всю жизнь, я доберусь до тебя, так и знай...
Бакстон повернулся, очутившись лицом к лицу с дружком Нэнси. Он взял его за плечи и впился в них пальцами. Юноша вздрогнул, отвел глаза от паренька, которому угрожал, и уставился на Бакстона.
- Вот ты говоришь о тюрьме, - заговорил Бакстон. - Болтаешь, что "доберешься" до кого-то. Но ты никогда не был в тюрьме, а я был. Я побывал в двух тюрьмах и на трех тюремных фермах. Я поступал плохо, когда был чуть старше тебя, и отправился в тюрьму по заслугам.
Он помолчал. Снаружи доносились голоса учеников, но в комнате все молчали.
- Но меня мучила одна мысль. Она прямо-таки сводила меня с ума. Почему меня поймали? Человек, которого я знал - не слишком хорошо, но мы были знакомы с мальчишеских лет, - сдал меня властям за премию. Он предал меня из-за денег.
Джейси поймал на себе взгляд шерифа и кашлянул.
- Джемми...
Бывший заключенный не обратил на Уильяма внимания и не ослабил хватки своих пальцев. Паренек поежился, но не возражал.
- Каждый раз, когда меня пороли - а они пороли меня часто и не так, как выпорет этого мальчугана отец, а большим кожаным ремнем с латунными заклепками, - я думал о человеке, упрятавшем меня туда, где я был. Я думал о нем день и ночь. Ты хочешь до кого-то "добраться", не зная, что такое жить год за годом с единственной надеждой отомстить. Я попытался бежать. Они поймали меня, дали новый срок. Желание отомстить, отплатить этому типу той же монетой мучило меня день и ночь. Эта тяжелая ноша причиняла мне ужасную боль, и однажды я понял, что не выдержу. Тогда я снял эту ношу. Некоторые заключенные смеялись надо мной, когда я принял религию. Пусть так. Хотя я оставался в тюрьме, но чувствовал себя свободным. Я простил этого человека, и боль сразу покинула меня.
