Была тогда я почти на пятьдесят лет моложе, потому и написана картинка с молодым темпераментом. Нынче я то же самое изобразила бы менее цветисто. Впрочем, конечно, в тех краях, где некогда ходили мои ноги, уже всё иное. Иное время, иные пейзажи.
Несколько лет назад меня поразило сообщение в СМИ, что реки и речушки на Сахалине захламлены брошенными старыми машинами!.. Думаю, и Томь, увы, сия беда не миновала…
Словно бы это не родная, любимая, на долгие лета тебе, твоим детям и внукам назначенная земля, а старый двор ненавистного, умершего наконец соседа. Что ж, для тех, кто сейчас на сибирских и других русских просторах переживает “новые времена”, скорее всего всё так и есть…
Ну а я ещё застала, помню сибирские реки, большие и малые, где мой конь, наклонившись, втягивал, хлюпая, воду, пил. И я, свесившись с седла, зачерпывала текучую влагу, пила. Чистые ещё тогда в Сибири были реки.
Прожив жизнь так, как мне того хотелось, я могла бы ещё успеть откусить и от иного, многими и поныне алкомого пирога. Одиннадцать лет назад, в 1989 году, меня выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР.
За депутатский мандат одновременно со мной “боролись” ещё несколько кандидатов, в том числе и господин Лукин, благополучно существующий в депутатском ранге и поныне*. Вместо него, подсуетившись, использовав восхищение моей особой за журналистские и писательские заслуги значительной части тогдашнего общества, могла бы обрести на старости лет лениво-сытное житьё и я. Увы! Тогда это была бы не я…
Съездив единожды на встречу с избирателями в город Серпухов, я больше ни на какие встречи не стала ездить сама. Ездила милая дама, “доверенное лицо”, оправдывавшая моё неприсутствие на встречах моей болезнью. В какой-то степени это было правдой: я поболела, как обычно зимой, гриппом. Но дело заключалось не в этом: увидев приёмы, коими будущий вечный депутат пробивался к успеху, я сообразила, что подобное мне не подходит. Оглядываясь назад, удовлетворенно подтверждаю: была права. Не моя это стезя.
И ещё воспоминание к “теме”…
В тысяча девятьсот девяностом году, на пятый год “перестройки”, меня пригласили в Сицилию, в Палермо, на женский международный симпозиум. У нас на телевидении тогда с успехом шёл сериал “Спрут”, где демонстрировались зверства знаменитой сицилийской мафии…
И вот что я записала 9 марта 1990 года в Палермо:
“…Десять минут назад мне было подарено “палермское впечатление”. Я стояла утром, ожидая своего переводчика, неподалеку от гостиницы, разглядывала живую ещё морскую рыбу на каменном прилавке, выложенную для продажи, на свежие овощи на прилавке рядом — их в эту пору у нас и в Крыму не увидишь. По переулку проехали на мотоциклах несколько молодых парней. Потом кто-то из них оказался рядом со мной, у овощного прилавка. И вдруг раздался крик — такого я ещё не слышала. Толстый невысокий мужчина с круглым лицом согнулся, орал, а эти парни его убивали. Я быстренько пошла на нетвердых ногах к гостинице. Когда спустя полчаса мы с переводчиком шли туда, где должна была состояться конференция, то в переулке снова было людно, на том месте, где человека убивали, где текла кровь, — чисто… “Мафия отношения выясняла”, — пояснил спокойно переводчик…”.
