Я всё ждал, когда его пристрелят,
босса дорогого моего,
скоро ль жернова Молоха смелют -
и меня оставят одного,
одного над всей конторой нашей,
с миллиардом денег на счету,
с милой секретарочкой Наташей,
пахнущей жасмином за версту.
Ох. Наташка, лютая зараза!
В день, когда Ванёк тебя привел,
выпучил я все четыре глаза
и елдой едва не сдвинул стол.
Ох, Ванёк, ты зря затеял это!
Ох, не весел я, твой первый зам,
в час, когда за двери кабинета
ты Наташку приглашаешь сам.
Киллеры и автокатастрофы,
яд в бокале, фикусы в огне -
пламень чёрный, как бразильский кофе,
заплясал неистово во мне.
Как бы заменителем Наташки
ты ко мне Лариску посадил,
девка при ногах и при мордашке,
но с Наташкой рядом - крокодил.
Я Лариску жеребить не буду,
жеребец коровам не пацан.
Ну а Ваньку, жадного Иуду,
за Наташку я зарежу сам.
Почему, спрошу я, ты, гадёныш,
девку мне помацать не давал?
Кто тебя сводил с Минфином, помнишь?
Кто тебе кредиты доставал?
Кто тебя отмазал от кичмана
после перестрелки в казино?
Ведь суду плевать, что ты был пьяный
даже не в сосиску, а в говно.
А когда с налоговой бухали,
ты зачем префекту в репу дал?
Ладно, это мелочи, детали.
Вот с Наташкой ты не угадал.
Я тебя, быть может, некрасиво,
но совсем не больно расчленю,
и командировочную ксиву
Выпишу куда-нибудь в Чечню.
Пусть тебя чеченские братишки
Ищут за объявленный барыш.
Ты же в банке спирта из-под крышки
на меня с Наташкой поглядишь.
