В голосе его прозвучало восхищение. Олен почувствовал себя неловко, отвел взгляд.
– Если так дерется слуга, то какова его хозяйка? – содержатель постоялого двора с хрустом почесал щеку, затем подбородок. – Мессана, добро пожаловать в «Белую кошку». Обождите немного, пока вещи этого негодяя, – он ткнул пальцем в ари Хольтена, – выкинут в коридор.
– Ты хочешь отдать нам его комнату? – удивилась Саттия, поправляя волосы на лбу.
– А вы против?
– Ни в коем случае. Наерн, позаботься о Чайке. О конюхах в этой дыре можно только мечтать.
– Овес найдешь вон в том сарае, – ухмыльнулся хозяин, ткнув пальцем в кособокую пристройку. – Прошу за мной, мессана.
Олен взял кобылу под уздцы и повел к коновязи. Снял с лошадиной спины сумки, расседлал Чайку и привязал с самого края, рядом с огромным рыжим мерином. В сарае обнаружились мешки с овсом и торбы с завязками. Одну из них повесил на шею кобыле, погладил ее по лоснящемуся боку.
Чайка отозвалась тихим благодарным ржанием.
С сумками и седлом в руках Олен переступил через стонущего в забытьи пьяницу, взошел на крыльцо. Поморщился от ударившей в нос густой вони потных тел, скисшего пива и горелого мяса. Хозяин, сосредоточенно избивающий какого-то голодранца, на мгновение оторвался от своего занятия:
– Налево поворачивай и до конца коридора. Последняя комната.
– Спасибо, – кивнул Олен и, стараясь особенно не вглядываться в то, что творится внутри «Белой кошки», осторожно двинулся вдоль стенки.
За грязными, заваленными объедками столами пили, ели, ржали и орали песни мордовороты самого жуткого облика. Оружия видно не было, но чувствовалось, что ножи могут быть обнажены в любой момент. Визжали сидящие на коленях у мужчин женщины, крепкие зубы перемалывали мясо вместе с костями, кое-кто из гуляк лежал на полу, по ним топтались, не обращая внимания. Пиво лилось в глотки, но большей частью попадало на пол.
В коридоре оказалось чуть потише. Олен дошел до последней двери и постучал.
– Заходи, – донесся изнутри голос Саттии. – На этот раз я одета.
– Это меня и огорчает, – хмыкнул он и шагнул внутрь.
Комната размерами напоминала кладовку, в ней едва хватало места для узкой лежанки. На полу валялось сброшенное с нее драное одеяло, за приоткрытым окном виднелся кусочек двора и дом напротив. Доски пола скрипели под ногами, сильно пахло мышами.
– Вдвоем мы тут все равно не поместимся, – сонно пробормотала девушка. – Так что ложись внизу…
Олен помрачнел, но спорить не стал. Впихнул сумки под лежанку, задвинул засов на двери. Положил под голову седло и, кое-как устроившись на нем, закрыл глаза.
