У красного купола их ожидала группа колонистов, один из которой, в отличие от остальных, одет был не в серый балахон, а в темно-коричневый, аккуратно подогнанный к его тщедушной фигурке халат.
– Где найти Кула? – не поднимаясь с сиденья, рявкнул Серегин, едва только вездеход остановился.
– Меня называют здесь Провозвестником, – смиренным голосом сообщил одетый в халат.
Инспектор перелез через борт и знаком велел десантникам выходить из машины.
– Мне все равно, как вас здесь называют, – сказал он. – Мне нужен управляющий колонии Бенджамин Кул.
– Главой нашей общины являюсь я, – все тем же тихим, смиренным голосом, не поднимая от земли опущенных глаз, сообщил Кул. – Если вам угодно, можете называть меня Кулом, хотя уже давно, покинув мир, я оставил это имя.
– Отлично, господин Кул. Я инспектор Департамента колоний Серегин, – инспектор показал Кулу свое удостоверение. – Плановая проверка.
Кул легким жестом руки отстранил протянутую Серегиным пластиковую карточку.
– Я знаю, кто вы. Мы ждали вас. Мне поведал о вас Господь.
– Ну, а о том, что мне у вас не понравится, Господь вас тоже предупредил? – скривил рот в презрительной усмешке инспектор.
– Надеюсь, мне удастся развеять все ваши сомнения. Не желаете ли вначале осмотреть наш Храм? – Кул сделал приглашающий жест рукой.
– Меня больше интересует, как живут ваши люди. Временные надувные ангары не лучшее место для жилья, – инспектор сразу же избрал жесткий, агрессивный стиль общения.
– Братья и сестры нашей общины непритязательны в быту, их вполне устраивает то, что они имеют. Но вы, конечно же, сможете увидеть все, что пожелаете.
– Существуют определенные нормы жилья для людей, и нарушать их не имеет права никто, ни под каким предлогом.
По своему опыту Серегин знал, что управляющие инспектируемых колоний всегда стремятся вначале продемонстрировать проверяющему все то положительное, что у них имеется. Но, если сразу же зацепиться за какой-нибудь, пусть даже самый незначительный огрех, то управляющий мгновенно теряет почву под ногами, начинает лепетать какие-то невразумительные оправдания, и после этого уже не составляет большого труда убедить его в том, что он совершенно не справляется со своими обязанностями и дела его колонии идут хуже некуда.
К удивлению Серегина, Кул повел себя совершенно иначе. Он подошел к инспектору почти вплотную и тихим, но властным голосом произнес:
– По-моему, господин инспектор, нам с вами не стоит выяснять отношения на глазах у своих подчиненных. Это ни вам, ни мне не пойдет на пользу. Давайте для начала пройдем в мой кабинет и переговорим с глазу на глаз.
