Но если взять трудящееся население СССР, рабочих и трудящихся крестьян, представляющих
не менее 90% населения, то они стоят за Советскую власть и подавляющее большинство
их активно поддерживает советский режим. А поддерживают они Советский строй потому,
что этот строй обслуживает коренные интересы рабочих и крестьян.
В этом основа прочности Советской власти, а не в политике так называемого устрашения.
Людвиг. Я Вам очень благодарен за этот ответ. Прошу Вас извинить меня, если
я Вам задам вопрос, могущий Вам показаться странным. В Вашей биографии имеются моменты,
так сказать, “разбойных” выступлений. Интересовались ли Вы личностью Степана
Разина? Каково Ваше отношение к нему, как “идейному разбойнику”?
Сталин. Мы, большевики, всегда интересовались такими историческими личностями,
как Болотников, Разин, Пугачёв и др. Мы видели в выступлениях этих людей отражение
стихийного возмущения угнетённых классов, стихийного восстания крестьянства против
феодального гнёта. Для нас всегда представляло интерес изучение истории первых попыток
подобных восстаний крестьянства. Но, конечно, какую-нибудь аналогию с большевиками
тут нельзя проводить. Отдельные крестьянские восстания даже в том случае, если они
не являются такими “разбойными” и неорганизованными, как у Степана Разина, ни к
чему серьёзному не могут привести. Крестьянские восстания могут приводить к успеху
только в том случае, если они сочетаются с рабочими восстаниями, и если рабочие
руководят крестьянскими восстаниями. Только комбинированное восстание во главе с
рабочим классом может привести к цели.
Кроме того, говоря о Разине и Пугачёве, никогда не надо забывать, что они были
царистами: они выступали против помещиков, но за “хорошего царя”. Ведь таков был
их лозунг.
Как видите, аналогия с большевиками никак не подходит.
Людвиг. Разрешите задать Вам несколько вопросов из Вашей биографии. Когда
я был у Масарика, то он мне заявил, что осознал себя социалистом уже с 6-летнего
возраста. Что и когда сделало Вас социалистом?
Сталин. Я не могу утверждать, что у меня уже с 6 лет была тяга к социализму.
И даже не с 10 или с 12 лет. В революционное движение я вступил с 15-летнего возраста,
когда я связался с подпольными группами русских марксистов, проживавших тогда в
Закавказье. Эти группы имели на меня большое влияние и привили мне вкус к подпольной
марксистской литературе.
Людвиг. Что Вас толкнуло на оппозиционность? Быть может, плохое обращение
со стороны родителей?
