– Ну, и гильзу... И убить...
– Я эту ночь в райотделе провел, под бдительной охраной...
– Ну, это ясно. А чисто теоретически?
– Если чисто теоретически...
Панфилов вспомнил вчерашний разговор с Агатой. Неспроста она сказала о том, что он зачастил к Максютовой. Значит, Грецкий внушал жене, что у него роман с этой дивой. И Насте мог внушать, и слухи по поселку распускать.
– Если теоретически, то говорят, что я не просто так ходил к Алле Сергеевне...
– А как?
– Вроде бы дело об убийстве ее мужа распутывал, а сам под юбку к ней лез... И этой ночью я мог быть у нее. Опять же чисто теоретически. А на практике у меня с ней ничего не было. И быть не могло...
– А у кого могло?
– Вот это уже вопрос по существу... Я знаю двух мужчин, у которых с ней был роман. Одного мы опустим, потому что доказательств нет. А вторым можно заняться вплотную. Есть такой Грецкий Антон Вадимович, сосед Аллы Сергеевны, а заодно любовник...
– Марк Илларионович! – осуждающе посмотрел на Панфилова Костромской.
– Что Марк Илларионович?
– Ну, мы же знаем, в каких отношениях вы состоите с Грецким...
– В каких?
– Скажем так, любовный треугольник на почве личной неприязни...
– Если бы почва. Болото это, Юра... Сам в этом болоте по уши. И других за собой тащу... Но Грецкий точно был с Максютовой, у его жены даже видеозапись есть...
– Вы сами эту запись видели?
– Нет. Как-то неудобно было грязное белье из чужой корзины тянуть. Но сейчас другое дело, все-таки убийство...
– А как видеозапись к его жене попала? – спросил следователь.
– По электронной почте.
– От кого файл пришел?
Панфилов глянул на Тараскина с интересом и одобрением.
– Мне бы и самому хотелось это знать... Я, конечно, не настаиваю, что Грецкий виновен, но поработать с ним надо. Да, кстати, как он, оправился вчера после удара?
– И оправился, – кивнул Костромской. – И в город съездил, побои снял... Он сейчас дома должен быть, с такими синяками, как у него, я бы не поехал на работу.
– Побои, говоришь, снял. Ну, ну... Постановление нужно, на обыск.
– Нереально, – покачал головой Тараскин. – Сначала на компромат глянуть надо. Или устное подтверждение получить. Или свидетельские показания...
– Но побеседовать мы с ним можем.
– Надеюсь, что да... Но лучше в моем присутствии. И не сейчас...
Тараскин освободился только через час. К этому времени Панфилов успел сделать важный звонок и отправить в город Левшина. Он мало сомневался в том, что Грецкий причастен к убийству Максютовой. Как бы ни уверял он, что с Аллой знался постольку-поскольку, их общение носило такой же тесный характер, как и сама их близость. Антон приходил к ней настраивать ее против начальника сельской милиции. Более того, он пытался выяснить у нее, откуда могло взяться грязное видео в почтовом ящике Насти. В конце концов он мог не поверить ей, что к этому пассажу она имеет лишь исполнительское отношение. Он мог предъявить ей обвинение в том, что она срежиссировала порносцену, осудить ее на смертную казнь и самолично привести приговор в исполнение...
