– Это пятно? - спросил Грегори. - Разрез какой-то? Нет, погодите, я не могу так сразу. Сейчас…
Заинтригованный, он, прищурив глаза, внимательно всматривался в пятно. И чем пристальней всматривался, тем сильней поднималось в нем беспокойство.
– Похоже, это что-то живое, - сказал он, невольно понижая голос. - Хотя нет… Может, окно в развалинах?
Шеппард подошел ближе и встал на пути луча. Пятнышко света лежало теперь у него на груди.
– Вы не можете определить, что это, поскольку видите только часть. Не так ли?
– А! Так вы полагаете, что эта серия с исчезновениями трупов является как бы частью, фрагментом, началом чего-то большего?
– Да, именно так я и думаю.
Шеппард снова принялся ходить по комнате, а Грегори опять перевел взгляд на стену.
– Возможно, это начало какой-то крупной аферы, уголовной или политической, которая со временем перешагнет границы нашей страны. И то, что произойдет, будет следствием нынешних событий. А возможно, все будет иначе. Возможно, это отвлекающий маневр, тактический ход, чтобы сбить с толку.
Грегори слушал вполуха: не отрываясь, он смотрел на картину.
– Простите, сэр, - неожиданно для самого себя произнес он, - а все-таки, что это такое?
– Где? А!
Шеппард повернул выключатель. Комнату залил свет. Горел он всего секунды две-три - инспектор почти сразу погасил его, и снова стало темно. Но Грегори все же успел увидеть то, что прежде было скрыто темнотой: запрокинутое назад и вбок женское лицо, белки закатившихся глаз, глубокую странгуляционную борозду на шее. Рассмотреть фотографию в деталях он не успел, но все-таки, с опозданием, ощутил ужас, каким веяло от этого мертвого лица. Он перевел взгляд на инспектора.
– Возможно, вы и правы, - моргая после яркого света, сказал он, - но я не уверен, это ли главное. Можете вы себе представить человека, который в темном морге, ночью перегрызает зубами полотняную занавеску?
– А вы не можете? - прервал его Шеппард.
– Нет, могу, но только в состоянии аффекта, в случае опасности, когда под рукой нет ничего другого, когда это единственный выход… Но ведь вы-то не хуже меня знаете, для чего он это сделал. И через всю серию проходит эта проклятая железная последовательность. Ведь он все делает так, чтобы создалось впечатление, будто покойники ожили. Для этого он делал расчеты и изучал метеорологические бюллетени. Но неужели этот человек мог подумать, что найдется хотя бы один полицейский, который поверит в чудо? Вот в этом-то и заключается безумие!
