Старый Аарон Берг не стал задерживаться, обнял Натана возле ворот тюрьмы, и, пожаловавшись на больную спину, укатил к себе в Хайфу, где он был и царь, и бог.
Единственный, кто чувствовал себя чужим в этой компании, был Фазиль. Хотя и не подавал виду. Он чувствовал себя уверенно только тогда, когда его окружали собственные шестёрки.
Натан не просто так собрал этих людей. Ему нужна была поддержка авторитетов разных кланов для предвыборной кампании. Натан не хотел к ним обращаться, но прекрасно понимал, что без их помощи не обойтись. Примерно такая же ситуация была и в Питере. Кем бы он стал, где бы он был, если бы не поддержка Секи, Полковника, Грузина, и многих других, которые не чисты были перед законом, но которым он обязан своим возвышением. И здесь, в Израиле, то же самое. Ничто не меняется в этом мире.
Он оглядел присутствующих, поднял бокал с коньяком, и сказал:
— Спасибо, что встретили, что поддержали… Я хочу выпить за всех вас и, в первую очередь, конечно, за Дядю Боруха!
— Спасибо, Натан, уважил старика, — улыбнулся старый вор.
— Ты ещё не старый, — Натан покосился на Фазиля. Тот стоял молча, даже не взял предназначенный ему бокал. — Ты ещё многих девок потопчешь. Тебе ли говорить о старости!
— Господа, — встрял в разговор Шац, — может, перейдём к делу? У меня мало времени.
— Юрик, ты что, на шуке[1]? — Рустам исподлобья взглянул на депутата. Он не любил Шаца, называл его «ссучившимся козлом». Рустам, вообще, плохо относился к «слугам народа», считая, что каждого из них можно купить, припугнуть, «отшестерить», опустить… По большому счёту, так оно и было.
— Спокойно, господа, спокойно, — Натан поднял руку вверх, давая понять, что сейчас он будет говорить. — Вы у меня дома. Не время для разногласий. Я хочу, чтоб мы выработали чёткий план для предстоящих выборов. Как вы знаете, «кавказская» община, и Рустам это подтвердит, выдвинула меня своим кандидатом. Но этого мало, точнее, их голосов не хватит.
— Ты забыл про «бухарских», — подал свой голос Рустам. — Они тоже будут за тебя, если дать такую установку.
— Спасибо, Рустам. Но у меня другое предложение. Только отнеситесь к нему серьёзно, — Натан оглядел присутствующих, остановил взгляд на Моше Бакланове. — «Исраэль ба алия» во главе со Щаранским сходит «на нет», можно было бы присоединиться к либерзоновской «Наш дом», но вряд ли нам с ними по пути. И дело не столько в политике, которую проводит Эдик, сколько в том, что, соединившись с ним, мы теряем больше половины доходов.
