Команду в упор разглядывал станковый пулемет, вмонтированный в стальную дверь. Немо поморщился и схватился за руку. Лабиринт на его браслете пылал малиновым.
– Генерал, здешний житель установил в этой комнате магическую защиту такой мощи, что она может попортить все наши вещи.
– Я тоже это чувствую, Даня, – подтвердила Катя.
В этот момент дверь с душераздирающим скрежетом отворилась. За ней стоял сияющий Гвоздь. Из одежды на нем были тапочки и синий дырявый платок на голове.
– Обнимите меня, друзья мои!
Глава четырнадцатая
В ГОСТЯХ У МАСТЕРА
Гвоздь был высок, как младший брат фонарного столба, и тощ, как черенок от лопаты, ребра рвались наружу, пытаясь порвать туго натянутую кожу. Под глазами у Гвоздя вот уже целую вечность стояли черные круги. Вены вздулись. Подбородок сверкал недельными джунглями. Глаза лихорадочно горели. Еще Гвоздь имел привычку склонять голову набок, чуть-чуть сутулясь, он как будто внимательно разглядывал собеседника: что ты, парень, за человек, не упырь ли, часом?
Эта привычка – все, что осталось от старого доброго Гвоздя, которого Даня видел всего два месяца назад… В дверном проеме стоял и лучезарно лыбился завтрашний жмурик.
– Давненько мы у тебя не были, Гвоздь, – произнес генерал и подал ему руку.
Гвоздь подал свою с радостным всхлипом и долго тряс Данину десницу. Затем попытался перейти от генерала к Тэйки, но Даня придержал его и негромко сказал:
– Старик, ты… это… забыл хрен укрыть.
Тот отмахнулся:
– Да ешь, сколько хочешь, у меня это добра хватает. Сам не люблю острое…
– Не тот хрен, старик, – бесстрастно пояснил его собеседник.
Гвоздь застыл в немыслимой позе, глянул вниз и завопил:
– У! У! Подождите меня!
С этим воплем он поскакал куда-то внутрь, нелепо размахивая руками.
– А я вот хочу поинтересоваться, шутки это у него такие, или прямая креза?
– Тэйки!
– Ладно, мамочка, ладно…
Гвоздь вновь появился, со счастливым лицом предъявляя джинсы, натянутые, кстати, шиворот-навыворот.
– Ну, алая малявка, теперь ты не боишься меня?
Тэйки небрежно ляпнула по его ладони своей и не удержала улыбку:
– Ну, у тебя и шуточки, Гвоздь…
Немо, пожимая ему руку, вежливо кивнул. А Катя обняла Гвоздя с нежностью. Отстранившись, он сказал ей печально и глубокомысленно:
– От тебя всегда тепло, Катерина. Почему мы не вместе? Ты только ничего не отвечай мне, ладно?
– Ладно.
И Гвоздь завел их в свое обиталище.
Москва давно не знала, что такое исправная канализация, свет в любое время, бытовой уют. Разве что командование подземных и Секретного войска могло обеспечить себе благоустроенную жизнь… Но здешний жилец на любое правило смотрел как на повод для нарушения всех правил мира.
