«Мне все ясно, — кивком головы сказал Аввакум. — Что поделать!»
«Так-то так, — не нарушая молчания, ответил полковник. — Но что-то надо сделать!»
«Мы всегда что-нибудь да делали», — также молча заметил Аввакум.
Это был хороший ответ, знакомый ответ. Они проработали вместе без малого десяток лет, усвоили искусство понимать друг друга без слов, иной раз даже не глядя друг на друга. Обе стрелки часов соединились на цифре двенадцать.
— Начнём, — сказал полковник.
Два месяца тому назад руководство Центра при особом отделе научно-технических исследований возложило на инженера Дянкова и Савву Крыстанова разработку проекта высокогорного сооружения оборонного ключевого характера. В связи с особенностью проекта теоретическая работа проводилась в строжайшем секрете в одном из чертёжных залов Центра. В конце рабочего дня начальник Центра лично отбирал бумаги и запирал их в специальный сейф. Но вот неделю тому назад между Дянковым и Саввой Крыстановым возникли недоразумения по поводу некоторых деталей, точнее, в связи с вычислениями некоторых деталей, и так как соавторы не могли прийти к соглашению, начальник возложил завершение проекта на одного из них — на инженера Дянкова. Дело приближалось к концу, но тут Дянков как-то вдруг почувствовал недомогание и попросил разрешения работать дома. Поскольку речь шла о каких-то нескольких днях, начальник дал согласие, но при непременном условии, заключавшемся в том, что Дянков не будет дома работать над всей документацией, а лишь над отдельными деталями, и сведения будет требовать через офицеров для поручений. Итак, третьего дня он сообщил начальнику, что работу свою закончил и хочет иметь при себе все важнейшие детали, с тем чтобы составить общую картину, на сей раз с участием Саввы Крыстанова. Речь, стало быть, шла об одном дне — о том, чтобы передать инженеру почти всю документацию всего на один день… И вчера утром начальник через офицеров для поручений отсылает ему почти всю документацию — семь чертежей с соответствующими легендами…
Такова эта история по существу.
Но дальше. Экспертизой установлено отравление цианистым калием, растворённым в кардиозоле. Использование кардиозола в качестве растворителя или скорее — в качестве камуфляжа предполагает знакомство с обстановкой, состоянием здоровья инженера, лекарствами, которые он принимает, место, где их держит. Одним словом — знакомство, доступное лишь человеку близкому, т. е. человеку, который имеет контакт с домом и видится с инженером не чуть ли, а каждый день. Поэтому отравителя следует искать в том кругу людей, которые по тем или иным причинам — домашним и служебным — имели в последнее время, постоянный, ежедневный контакт с инженером.
