– Это потому, что нищета является единственной силой, способной преодолевать расовые барьеры, – ответил Трэвен, наблюдая за тем, как маленькая чернокожая девочка вылезла из укрытия и вбежала в дом.
– Да, пожалуй, нищета действительно разрушила в этой округе власть Ку-Клукс-Клана и Арийской гвардии. Раньше здесь было что-то похожее на законность и порядок. Теперь они убивают друг друга и крадут все, что только представляется возможным.
Утреннее солнце висело над серыми облаками, и свет, пробивающийся сквозь них, казался тусклым и водянистым. Если бы не биологические часы его тела и возможность узнать время в центральном банке данных, Трэвен решил бы, что вот-вот наступят сумерки. Группа молодых парней и девушек, одетых в куртки с эмблемами уличных банд, стояла перед сожженной церковью. Судя по чертам их лиц, они принадлежали к разным расам, как чистым, так и смешанным, однако отпечаток ненависти на всех лицах был одинаков. Несколько парней вызывающе покачивались из стороны в сторону, а когда машина свернула в переулок, злобно погрозили ей кулаками.
– Вряд ли мы завоюем себе много поклонников в этом районе, – произнес Хайэм, и его губы сжались в тонкую бледную линию.
– Именно потому у каждого из нас есть напарник.
Хайэм остановил машину и перевел рычаг автоматической трансмиссии в положение «стоянка».
– Дом находится в следующем квартале, – сказал он.
Выцветший номер, лишь местами сохранивший искорки золотой краски, свисал с карниза крыльца. Разбитые окна кое-как прикрыты кусками картона, приклеенного липкой лентой. Клубы черного дыма поднимались из самодельного дымохода, установленного на потрескавшейся шиферной крыше. Трещины в наружной кирпичной стене обнажали гнилые деревянные балки и клочки розового утеплителя. На разбитой мостовой стоял маленький красный «шеви», заметно склонившийся влево на сломанных пружинах подвески. Под ним виднелась большая лужа густого черного масла.
– Пошли, – сказал Трэвен, вылезая из машины и дрожа от пронизывающего холодного ветра.
Хайэм последовал за ним, включив электронные замки автомобиля и охранную сигнализацию.
– Он бросится бежать, как только заметит нас, – предупредил детектив.
– Я встану у черного хода. Подожди пять минут.
– Понял.
Трэвен обошел дом, сунув руки в карманы плаща, словно пытаясь укрыться от холода. Правая рука сжимала пистолет СИГ/Зауэр. Большим пальцем он снял пистолет с предохранителя. Сам Мейшу не представлял особой опасности, но этот жилой район был прибежищем преступников, с которыми он постоянно сталкивался, когда работал в отделе по борьбе с наркотиками. На каждом углу могли неожиданно встретиться знакомые лица. Он прошел между домами, мимо окна с треснувшим стеклом и приклеенным к нему выцветшим дедом-морозом с пиратской повязкой, закрывающей один глаз, перешагнул через несколько еще не украденных досок сломанного забора и пошел к дому по канаве, заросшей кустарником.
