– Видишь? – Флинкс опустил руку и осторожно погладил змею по голове. – Она мой друг.
– Отвратительно! – фыркнула матушка Мастиф. Наклонившись, она подобрала остатки метлы и осмотрела их. Вся проволока исчезла, исчезли и несколько сантиметров рукояти. От краев, где продолжал плавиться металл, доносилось зловещее потрескивание, хотя необыкновенная едкая жидкость, по-видимому, истощилась.
Матушка Мастиф показала остатки метлы Флинксу, опасаясь приближаться к змее, лежащей у него на плече.
– Видишь? Представь себе, что будет с твоей кожей.
– Мама, разве ты не понимаешь? – Флинкс говорил с раздражением, с каким иногда молодость относится к старости. – Он защищается, но чувствует, что ты для меня важна, и старается тебя не тронуть.
– Как любезно с его стороны, – сердито ответила матушка Мастиф, к ней вернулась отчасти ее привычная уверенность. – Ну, он не может здесь оставаться.
– Может, – возразил Флинкс.
– Не может. Я не допущу, чтобы такой смертоносный шалун летал и ползал по моему дому. Он всех покупателей распугает.
– Он все время будет со мной, – уговаривал Флинкс. Он продолжал гладить змею по голове. Она довольно закрыла глаза. – Видишь? Он как любое другое домашнее животное. Отвечает на тепло и внимание. – Флинкс скорчил самую печальную и умоляющую гримасу. И она подействовала.
– Ну, от меня ему тепла и внимания не дождаться, – проворчала матушка Мастиф. – Но если ты так хочешь…
– Я думаю, – добавил Флинкс, подбрасывая дров в огонь, – он будет очень расстроен, если кто-нибудь попробует нас разлучить.
Матушка Мастиф развела руки, признавая свое поражение.
– О, Боже, ну почему это не обычное домашнее животное, кошка или санифф? Что ест это маленькое чудовище?
– Не знаю, – признался Флинкс, вспоминая голод, который почувствовал ночью, и решив немедленно что-нибудь предпринять. Он сам был голоден и лучше многих других понимал значение этого слова. – Разве змеи обычно не хищники?
– Этот очень похож на хищника, – сказала она.
Флинкс, наклонившись, осторожно провел пальцем вдоль края пасти змеи, заставляя ее раскрыться. Змея открыла один глаз и с любопытством поглядела на него, но не возражала против вмешательства. Матушка Мастиф затаила дыхание.
Флинкс осмотрел пасть.
– Зубы такие маленькие, что я не могу сказать.
– Вероятно, она глотает пищу целиком, – сказала матушка Мастиф. – Я слышала, так поступают все змеи, хотя это не обычная змея и я не стала бы ничего утверждать ни о ней самой, ни о ее диете.
