— Почему ты стоишь? Разве я не позволила тебе удалиться? — спросила Сатико, прекрасно зная, о чем думает дарх.
— Мои друзья… Они… — пробормотал Михаил.
— У таких, как ты, нет друзей. Они могут быть твоими подис, но друзьями никогда, — произнесла Сати. Потом она сладко потянулась, поправила коротенькую юбочку и сообщила собеседнику: — Ты забрал у Антуана двоих подис. Думаю, будет справедливо, если я заберу двух твоих.
— Нет! — вскрикнул молодой колдун. У него еще хватило наглости протестовать.
Кончики пальцев правой руки Сати подернула легкая рябь трансформации, вместо ногтей вновь появились острые когти. Уши заострились. Глаза поменяли цвет с черного на ярко-зеленый. Михаил испуганно отпрянул, вскидывая руки к лицу и непроизвольно создавая слабенький силовой барьер. Несчастный. Этот щит мог остановить пущенную в него пулю, но не защитить от броска оборотня. Обладая практически неограниченным магическим потенциалом, оборотень с легкостью разбивал подобные заклинания. Но Сатико не собиралась нападать. Пока…
— У меня нет четких распоряжений на твой счет, — сообщила она. — Жив ты будешь или нет, Антуану наплевать. А вот я сегодня собираюсь убить. Или это будут твои подис, или ты сам. Две жизни или одна. Решай прямо сейчас.
Михаил растерянно опустил руки. Щит задрожал и растворился, не питаемый больше его силой. Колдун хотел что-то сказать, возразить, но, встретившись взглядом с зелеными глазами оборотня, промолчал и подавил в душе отчаяние. Сати дала ему простой выбор. Или он, или его друзья, которых он знал с самого детства. Друзья, которые не раз вытаскивали его из передряг. Друзья, которые дрались за него с ребятами из соседнего двора. Друзья, которые купили ему первую проститутку, помогая стеснительному подростку преодолеть комплексы. Друзья, которые не отвернулись и не испугались, когда он признался, что больше не человек. Самые верные его друзья…
Кажется, выбор был очевиден…
— Пожалуйста, пускай они мучаются не очень долго, — попросил Михаил и, робко обойдя Сатико, снова принимающую свой человеческий облик, вышел из подъезда. Он смог выкрутиться, и это было здорово. О том, что безумный оборотень сотворит с его лучшими друзьями, он старался не думать. У таких, как он, друзей не бывает. Сатико была совершенно права.
Проводив труса долгим взглядом, Сати разочарованно покачала головой. У нее действительно не было никаких конкретных распоряжений относительно Михаила и его подис. Решение принимала она сама. При желании оборотень могла с легкостью убить всех троих — Антуан не огорчился бы. Но она ценила такое качество, как дружба. Стоило Михаилу сделать иной выбор, и Сати пощадила бы всех. Правда, задавая вопрос, она уже знала ответ на него. Оборотни всегда были неплохими эмпатами. Отличить ложь от правды и гнев от слепого безумия они могли, едва взглянув на жертву. Михаил трепетал за собственную никчемную жизнь. Он не был способен на самоотречение. Ничтожество. Что ж, пускай получает свое наказание.
