— Что я думаю? Я думаю, Мэт, что мы открыли новую страницу. И как будем ее продолжать?
— Именно так, как ты сказала, Эви. Будем писать продолжение. Одна проблема — квартира у меня маловата для виолончели, а тем более для твоих дочерей.
— Тогда позволь пригласить тебя пожить здесь. Скажем, недельку.
— А девочки?
— Согласна, с ними может возникнуть проблема, — призналась она с улыбкой. — Боюсь, они тебя домой вовсе не отпустят.
Именно так и случилось.
Неделя превратилась в месяц, затем два и три. Однажды вечером Дебби, никогда не лезшая за словом в карман, без тени смущения спросила:
— Мэтью, можно мне тебя, называть папой?
Покосившись на Эви, я ответил:
— Это зависит от того, согласится ли твоя мама, чтобы я назвал ее миссис Хиллер.
Для себя я это решил давно, просто ждал удобного момента спросить.
— Мам, ну что? Ты согласна?
Эви сияла.
— Только если ты и твоя сестра будут подружками невесты.
— Это что, нам купят новые платья? — вдруг подала голос Лили. До этого момента она только слушала.
— Да, детка, — ответила Эви. — У нас теперь все будет новое!
Спустя неделю судья Сидни Бричто нанес нам визит и объявил мужем и женой. Свидетелями были дочки Эви. Скрипачка Джорджи была посаженой матерью, а мой помощник доктор Морти Шульман держал кольца. Особое поощрение получил муж Джорджи, бухгалтер Харви: ему было доверено сыграть то, что в нотах называлось «Свадебным маршем».
Нам оставалось только сообщить родителям. Миссис Уэбстер прокричала свои поздравления так громко, что мы расслышали бы их и без телефона, хоть она находилась в Айове.
Чаз от радости впал в тихое помешательство.
— Прости, что не позвал на церемонию. Ты, надеюсь, не обиделся?
— Это будет зависеть от того, получу ли я приглашение на банкет.
— Получишь, получишь. Это будет на Рождество, когда мы с Эви приедем навестить вас с мамой.
— Тогда считай, что я не обиделся. Поздравляю тебя, Мэт. Ты оказался еще умнее, чем я думал.
