Дед Никита постоял, покачнулся и, ломая пучки конопли, за которые держался, грузно опустился на землю. Обхватив голову руками, он молча стал раскачиваться из стороны в сторону, и упругие стебли раздвигались и смыкались вокруг него.
Наступившее молчание прервали близнецы. Оба беленькие и голубоглазые, они держались за руки и с опасением поглядывали на Гришаку и Маринку. Бабушка уже пробовала отмыть их в корыте, но от этого сплошная их чернота только превратилась в пятнистую.
– Глисака? – вопросительно сказала Наталка и дёрнула Павлика за руку.
– Глисака? – повторил тот.
Затем оба тряхнули головами и решительно закончили:
– Не!
Но на них никто не обратил внимания. Дед Никита больше не раскачивался. Теперь он сидел, опираясь одной рукой о землю, другой вынул из кармана кочедык и рассеянно поднимал им с земли какие-то соломинки, точно плёл невидимый лапоть. Бабушка Ульяна так же молча гладила головку Маринки и время от времени опускала руку в один из глубоких карманов своей широкой юбки и приговаривала вполголоса:
– А ну, что-то у меня там лежит… – Но ни сушёных яблок, ни орехов, которые она всегда приберегала на потеху ребятишкам, не оказывалось. И, вздохнув, бабушка опускала руку.
Мальчики сидели не шевелясь, тесно прижавшись друг к другу. Заносчивый Федоска забыл, как подсмеивался над дедом Никитой: «Ищет на завалинке кочедык, а сам его в руках держит». Теперь от одного его присутствия у мальчика становилось легче на душе.
«Если бы мама была здесь, – с тоской подумал Саша, но тут же спохватился: – Ой, нет, если бы я был с ней дома…»
– Что же делать будем, бабка? – заговорил, наконец, дед Никита, и рука его с кочедыком на минуту остановилась.
– Картошки наварим да ребятишек накормим. А потом на перекидку их возьмём, я там на заборе полотенце видела. И пойдём. Бог поможет, куда-нибудь выйдем, – ответила бабушка Ульяна и рукой смахнула муху с личика ребёнка.
Но дед Никита отрицательно покачал головой и воткнул кочедык в землю.
– Эдак мы никуда не дойдём, бабка, – сердито сказал он. – Никуда не дойдём. Кругом война, стреляют… Тут и без ребят пропадёшь, а ты их целую кучу насбирала.
Бабушка Ульяна не шевельнулась, только пристально посмотрела на деда.
– Ребят… куча, – медленно повторила она, не отводя строгого взгляда от дедовых глаз. – Вот через эту кучу и не пропадёшь, дед. Не пропадёшь! – повторила она торжественно. – Нельзя нам пропадать. Их спасать будешь и через них сам спасёшься.
