— Присаживайтесь, майор, — сказал он наконец, указав на пустое кресло в нескольких футах от его собственного.
— Спасибо, — сказал Беккер и направился к креслу.
Дженнингс вновь уселся, раздавил окурок в пепельнице и тотчас закурил новую сигарету, все это время изучающе разглядывая Беккера.
— Стало быть, вы мой адвокат.
— Совершенно верно.
— На кого вы работаете?
— На вас, сэр.
Дженнингс раздраженно помотал головой.
— Зачем вы здесь — чтобы помочь мне или чтобы заткнуть мне рот?
— Если откровенно, я здесь потому, что у меня не было другого выбора, — напрямик ответил Беккер. — Я собирался уйти в давно заслуженный отпуск, когда мне сообщили, что я назначен вашим адвокатом.
— Почему я должен вам верить?
— Послушайте, — сказал Беккер, — к добру или к худу, но мы с вами в одной упряжке. Вы вполне можете доверять мне; гарантирую вам, что у меня это дело не отнимут.
— Вы пытались отказаться?
— По правде говоря, сэр — да, пытался.
— Это хорошо, — сказал Дженнингс.
— Хорошо? — переспросил Беккер.
— Речь идет о моей жизни. Я не хочу, чтобы она зависела от тупицы, а только тупица захотел бы взять это дело. — Он помолчал. — День суда уже назначен?
— Да, сэр. До суда меньше двух недель.
— Не слишком много времени на подготовку дела, — заметил Дженнингс.
— Честно говоря, сэр, — сказал Беккер, — у меня сложилось отчетливое впечатление, что ваше дело считается совершенно простым и ясным и что я должен бы скорее заключить сделку, нежели готовить защиту. — Он сделал паузу. — Судя по обстоятельствам, это наиболее разумная линия поведения.
— Не сомневаюсь в этом, майор, — раздраженно бросил Дженнингс. — Им нужно чистенькое, гладкое вранье для прессы. — Он помолчал. — Их ждет жестокое разочарование.
Беккер с минуту молчал, изучая его.
— Что вы на меня так уставились, майор? — осведомился Дженнингс.
— Вы не такой, каким я ожидал вас увидеть, сэр.
— А вы, без сомнения, предпочли бы, чтобы я с пеной у рта вопил о том, как Господь велел мне это совершить?
— Это значительно облегчило бы дело, — признал Беккер с усмешкой. — Обвинение согласилось принять ссылку на временную невменяемость, но постоянную невменяемость было бы куда проще доказать.
— Об этом можете не беспокоиться, майор.
— Вот как?
— Я не намерен ссылаться на невменяемость.
— Не намерены?
Дженнингс покачал головой:
— Нет.
Беккер нахмурился.
— Сэр, вы делаете серьезную ошибку. Если вы признаете себя виновным, смертный приговор вам гарантирован. Обвинение уже выразило свою готовность к заключению сделки.
