Шимп сдвинул брови и взглянул на Те Киоре. Тот кивнул.
– Нет, босс, они не шутили! Главный вонючка уже навострился провести крисом по его кадыку. Ещё хорошо, что он примеривался, как бы поаккуратней сработать, а то бы я не успел вмешаться. Чистая была бы работа!
Шимп выпустил зловонную желтую струю дыма.
– Зачем им это? Какой смысл? Разве что… – он нахмурился, – разве что, если бы они тебя здесь, на Спирали, убили, очень аккуратно убили, они смогли бы тебя и мертвого приспособить – заставили бы искать контейнер, может, им это и удалось бы.
– То есть сделали бы из меня зомби… Господи!
Я встречался с зомби, даже слишком близко, так что не мог вспоминать об этом без дрожи, – это были оболочки, оставшиеся от живых людей, причем кое-кого из них я даже знал ещё живыми. При одной мысли, что и меня могла постичь такая участь, меня прошиб холодный пот.
– Хорошего мало, – согласился Шимп. – Впрочем, и для них тоже. Слишком рискованно, слишком ненадежно. Не знаю, что и думать… Похоже, ты им очень насолил, обидел насмерть, они потеряли веру в себя, потеряли твердость. Вот они и поставили себе целью тебя прикончить. А то с чего бы ещё? – повторил он и так взъерошил корявым пальцем бороду, что показалось, будто кто-то продирается сквозь кусты.
Внезапно он выпрямился.
– Как бы там ни было, – рявкнул он, – Те Киоре тебя раздобыл, а я раздобыл корабль, как и обещал! – Он ногой подтолкнул ко мне стул. – Садись и выпей по этому случаю арака! Тиап Батанг Сен, имею счастье представить вам mynheer Стивена Фишера, причем он не такой уж маменькин сынок, как кажется. Он наводит страх на волков и на кой-кого ещё.
Из-за стола поднялся и недоверчиво поглядел на меня маленький старичок с лицом, напоминающим засохший грецкий орех.
– Selamat datang! [57]– пропищал он.
– Selamat malam! [58]– ответил я и поклонился низко, по-индонезийски, после чего он, открыв в широчайшей улыбке потемневшие от бетеля зубы, совершенно по-европейски протянул мне руку и сжал мою так, что хрустнули кости. Не так уж он и стар, подумал я, незаметно массируя пострадавшую кисть. Ещё больше я поразился, когда он добавил в лучших традициях оксфордских студентов:
– Страшно рад познакомиться, старик! Если ты побеждал волков, тебя здесь всегда примут с объятиями! Плеснуть арака?
Он налил и придвинул мне огромный стакан. На самом деле я ненавидел этот адский напиток: огненную рисовую кашицу, настоянную на соке пальмовых листьев. Но ясно было, что отказываться нельзя. Нельзя нарушать законы гостеприимства.
