Боузмен снова берется за Поли.
– Стало быть, неписаный закон семейства Кармины запрещал оптовую торговлю наркотиками, так?
– Ну.
– Кара за непослушание?
– Смерть.
– Вы говорили тут, что мистер Боффано давно является членом семьи Кармины.
– Ну.
– Двадцать три года, так?
– Ну.
– Он считался хорошим солдатом?
– Не знаю. Наверно.
– И все-таки он хотел изменить традицию, существовавшую в семье.
– Ну.
– Почему?
– Деньги.
– Много денег?
– Ну.
– Сколько мне помнится, вы говорили о прибыли в миллиард долларов.
– Ну это так, разговоры одни.
– Мистер Де Чико, я тоже иногда разговариваю о деньгах. Но цифры порядка миллиарда долларов в моих разговорах не звучат.
– Нет? Что, миллиард для вас маловато? Как же, я забыл – ведь вы адвокат.
Судья Витцель грозно хмурится.
– Господа, к порядку!
Но Боузмен не обижается – он дружелюбно хихикает, шевеля усами и скаля желтые зубы.
– Очень смешно, мистер Де Чико. Вы большой остряк.
Де Чико пожимает плечами.
– Весьма умное замечание, – продолжает Боузмен. – Продолжайте напрягать ум и дальше, вспомните, кто начал все эти разговоры?
– Чего-чего?
– Кто предложил мистеру Боффано заняться наркотиками?
– Хрен его знает.
– Нет, вы знаете, кто это сделал.
Вмешивается прокурор.
– Протестую! Безосновательное утверждение!
Боузмен не возражает.
– Ладно, будь по-вашему. Прошу извинить. Мистер Де Чико, вчера вы говорили, что человек, известный вам под прозвищем “Учитель” разработал стратегию переговоров с картелем “Кали”.
– Так-то оно так, но…
– Тот же самый Учитель высказывал кое-какие идеи по поводу переговоров с организацией “Ндрангета”.
– Да, но…
– Прорыть тоннель к дому мистера Риджио предложил тоже Учитель, так?
– Ну.
– И кто же этот Учитель, мистер Де Чико?
– Понятия не имею.
– Может быть, он находится в зале суда?
– Не знаю.
– Как он выглядит?
– Не знаю.
– Вы его когда-нибудь видели?
– Нет.
– Говорили с ним?
– Да, но он был в маске.
– С чего бы это вдруг он стал надевать маску?
Поли Де Чико пожимает плечами.
– Может быть, он вам не доверял?
– Наверно, так.
– Наверно?
– Ну. Как-то раз Луи сказал, что Учитель мне не доверяет. Считает, что я рано или поздно ссучусь.
– И его пророчество сбылось, так ведь?
– Вроде так.
– Вы действительно “ссучились”.
– Протестую! – орет прокурор.
– Ваша честь, я всего лишь процитировал выражение свидетеля, – говорит Боузмен.
Витцель отклоняет протест обвинения.
– Как и предсказывал Учитель, вы изменили своему семейству, правильно?
– Ну.
– Этот самый Учитель вообще редко ошибается, так?
