– Поднимайся, – сказала она сквозь зубы.
– Как, уже? – удивился Крид. – А если у меня нет сил? Она толкнула его. Так он еще смеется над ней! И это после того, что между ними произошло!
– Подонок! Наглец! Развратник!
Взяв ее руки в свои, Крид тяжело вздохнул.
– Ханна. Получать удовольствие от любви – это нормально, – стал он ей объяснять, но она перебила его:
– Удовольствие? Да мне подумать об этом противно! – соврала она с дрожью в голосе.
– Хватит! Я уже все понял! – Крид явно терял терпение.
– Ничего ты не понял, – огрызнулась Ханна. – Ума не хватает.
Крид вскочил на ноги.
– Не могу сказать, что мне понравилось твое объяснение в любви, – заявил он, собирая свою одежду.
– Не могу сказать, что мне понравилось то, что ты сделал, – ответила Ханна, сдерживая слезы. Она натянула платье, желая, чтобы Крид поскорее ушел, а еще лучше – провалился сквозь землю или растаял, словно туман. В глубине души Ханна, однако, понимала, что несправедлива к Кри-ду, что сама отдалась ему, а теперь всю вину взвалила па него. Она желала его, почему же не может признаться себе в этом? Будь она сильнее, могла бы представить его победу поражением.
Но эти мысли Ханна оставила при себе, ни словом не обмолвившись о них, и продолжала его упрекать. Но он даже не посмотрел в ее сторону, лишь сказал:
– Стоит ли волноваться, когда дело уже сделано?
Ханна не нашла что ответить, втайне досадуя на его бесчувственность. Когда же они подошли к лагерю, она сказала:
– Пусть Господь простит вас, мистер Брэттон. Но я никогда не прощу.
Крид промолчал. Да и что он мог ответить, если ему все время не везло.
Ханна проснулась, когда все еще спали. Восходящее солнце едва окрасило багрянцем восточный край неба. Ночь отступила.
С сосны сорвалась шишка, упала на одеяло и, подпрыгивая, скатилась на землю. Ханна дотянулась до шишки и поранила об нее палец. Машинально поднесла палец к губам и почувствовала, как они горят. Подумать только! Она никак не может успокоиться. Надо быть сильнее и не поддаваться окружающим ее соблазнам.
Ханна боролась со слезами, которые комком подступили к горлу. Воспоминания о прошедшей ночи не покидали ее ни па минуту. В самом дальнем уголке ее души жила слабая надежда, что Крид позаботится о ней и семена его желания превратятся в прекрасный цветок любви. Но утро развеяло ее иллюзии: Крид просто хотел овладеть ею.
Ее платье было изорвано и помято, в волосах запутались иголки и листья. Она выглядела как падшая женщина. Но разве она не была такой? Эти мысли не давали Ханне покоя. Все тело ломило. Но физические муки не шли ни в какое сравнение с душевными. Разве могла она отрицать, что хотела его? Нет, не могла. Ханна Элизабет Магуайр лгала не только Криду Брэттону, хотя он и заслужил это, но и самой себе, что было гораздо хуже. Ее с детства учили быть честной и справедливой. Но, встретив мужчину своей мечты, она забыла об этом.
