Однако выполнить мудрый совет оказалось не так просто.
Спуск произошел без особых приключений. Если не считать, что посадка была отнюдь не самая мягкая. Тряхнуло здорово. Но коконы самортизировали удар. Через час на грузовом космодроме опустились два флайера. В каждом — по десять легионеров из когорты Флакка. Все ветераны. И все — патриции. Охрана прибыла. Можно считать, что первый этап операции прошел успешно.
— Первым делом летим в префектуру вигилов, — решил Марк. — Там ознакомимся с данными по нашему делу. А затем… — Он бросил взгляд на военного трибуна. — В тюрьму. Я должен поговорить с Гаем Флакком.
Военный трибун никак не отреагировал.
— А я должен отвезти отца домой, — заявил молодой Друз. — Не думаю, что после двадцати лет в озерном городе отец мечтает первым делом очутиться в лацийском карцере.
— Ты нам нужен, — Корвин намеренно подчеркнул голосом это «нам».
— Плебеев ныне для патрициев не существует, — сказал кто-то за спиной Марка.
«Все плохо, очень плохо…» — нашептывал голос.
— Я сам доберусь до дома, на Лации, кажется, моей жизни никто не угрожает… — Отшельник усмехнулся. — Впрочем, у меня и дома теперь нет. Так ведь? Придется снять номер в гостинице.
— Отец…
— Не волнуйся, мне всегда нравилось жить в гостиницах, Лу.
Отшельник похлопал центуриона по плечу. Похоже, он тяготился обществом сына. Да и любым обществом тоже. За долгие годы он привык к одиночеству и тишине. Отдельно стоящий загородный домик сейчас ему был просто необходим.
По дороге Марк связался с «Итакой». Ответил управляющий усадьбой Гай Табий. Новости? Почти ничего нового, доминус. В усадьбе все в порядке, никаких происшествий. То есть сад полностью восстановлен, виноград почти собран, скоро праздник. молодого вина, и хорошо бы, молодой хозяин присутствовал…
— Сенатор Корвин вернулся? — перебил управляющего Марк.
— Нет, доминус. От сиятельного никаких известий.
Марк задумался. Возможно, исчезновение старика — дело рук сектантов, и дед уже много дней томится в плену. Но ни Марк, ни Лери, ни вигилы… да и вообще никто об этом не знает и не предпринимает никаких шагов по освобождению сенатора.
«Дед оставил записку…» — напомнил себе Марк. Но это было слабым утешением.
«Отъезд мог быть инсценирован», — тут же принялся развивать неприятную гипотезу голос предков.
«Зачем им старик, все деяния которого в прошлом? Шантажировать? Ни один патриций не поддастся на подобный шантаж. Стереть память? Поглумиться? Просто убить? Но если последнее, то похищение теряет смысл…»
