Когда он укрепил «занято» на двери ванной и, осуждающе топая, спустился по лестнице вниз, Стелла сдвинула на сторону одеяло и выглянула во двор. Едва народившийся месяц бежал под ветром сквозь глыбящиеся над трубами тучи. Никаких таких женщин она на задах не обнаружила, да и не видывала никогда. Они родились в неуемном воображении дяди Вернона.
Глядясь в зеркало над раковиной, она разговаривала с Мередитом:
— Добрый вечер. Я — Стелла Брэдшо. Вряд ли вам когда-нибудь захочется меня полюбить.
Хоть все было выдумка и нарочно, у нее тряслись губы. Вид был затравленный, будто бес стоит за спиной. А может, это из-за теней, растревоженных голой, мотающейся на сквозняке лампочкой?!
С волосами у нее явно было что-то не то. Лоб чересчур большой, и коротковата шея. Когда забывается, брови у нее взлетают, отвисает губа. А если она следит за лицом, у нее голова не работает. Увидев Мередита, она сразу отметила, как он держит под контролем мышцы щек, хоть в глазах — любопытство. Это воспитание и образованность, она думала, помогают ему, вот на лице и не отражаются чувства. Бонни, который явно из той же среды, что она сама, так не умеет. Нервничая, когда, например, даст указания рабочим сцены, он строит кошмарные рожи.
Она намочила люфу под краном и начесала на лоб волосы. В коридоре третьего яруса она видела фотографию: актриса в костюме пажа. Спросила у Бонни, кто это, и он ответил, что это кто-то такое в роли Жанны д'Арк, а ей, мол, не стоит сюда подниматься, потому что Роза Липман не обрадуется, если увидит, как она слоняется по коридору. Здесь территория мисс Липман. В детстве мисс Липман работала в пивнушке, руки по локоть в опивках. С пивнушкой давным-давно покончено, но что-то гонит Розу наверх, утром и вечером, стоять на страже у выходящего на площадь окна. Бонни сказал, что иногда она берет с собой Мередита. Она к нему питает особенный интерес, потому что когда-то дружила с его матерью. Мередит ее однажды спросил напрямик, зачем она сюда ходит, и она что-то уклончивое плела о состоянии колосников и не заметил ли он крысиного помета на лестнице? Он увидел у нее на глазах слезы, хоть это, возможно, просто был эффект газовых теней, сочувственно сжал ей плечо, и тогда она сказала, глядя не на него, а в окно, что ходит сюда потому, что прошлое не прошло, вот оно, тут как тут, поджидает. И Бонни прибавил: «Конечно, все это версия Мередита. А мы-то знаем, как он творчески передает чужую речь, правда ведь?» Это уж Бонни сказал зря, и явно сразу спохватился, потому что, когда Джеффри через минуту влез с дурацкой репликой о том, как поразительно, что женщина со скромными исходными данными мисс Липман знает о четырехмерном времени, он накинулся на него и отчитал за непочтительность. Джеффри весь покраснел и зашагал из реквизитной как на гауптвахту. Самое удивительное было, конечно, то, что мисс Липман могла дружить с матерью Мередита.
