— Слышь, хозяин, я тебя спросить хотел? — обратился жеребец к Альфреду Меннингу, когда они уже были по другую сторону холма. — Ты это, ну… на меня больше не обижаешься за вчерашнее, ладно? Вот, все говорят, что иногда бываю невыносимый. Это неправда, конечно, жуткая. Вранье, попросту говоря. Но мало ли что. Ты мог меня неправильно понять, или еще что-нибудь…
— Я не обижаюсь, — ответил Меннинг.
— И продавать меня не будешь?
— Нет! И даже больше того. Когда приедем на постоялый двор, получишь ведро овса…
— И только-то? А выпить чего? — Конь перешел на галоп. — Я, знаешь ли, очень пристрастился к спиртному, когда жил у Арчибальда Харварда. Окружающие называли его пропойцей, а, по-моему, он был очень веселым и душевным человеком. К сожалению, потом он пропил и титул, и родовое поместье, ну и меня, конечно, в придачу. Но надо отдать ему должное — меня он пропил в последнюю очередь.
— Ну, хорошо, получишь светлого эля, — пообещал Альфред Меннинг, представляя, как будут удивлены конюшие…
— Светлого э-э-эля? — протянул конь. — Я, знаешь ли, вино все как-то больше употребляю. От эля у меня изжога. А вино полезно для лошадиного кровообращения.
— Ну, хорошо, будет тебе вино.
— Хозяин, — конь покашлял, — а не мог бы ты для меня тогда еще подыскать парочку породистых кобылок? Мне хватило бы одной ночи с красотками наедине, чтобы потом в течение целой недели чувствовать себя превосходно… А то вино и без кобылок. Ну, ты меня, наверное, понимаешь…
— Ладно, — Меннинг потрепал коня по шее, помня о том, что уши он просил не трогать, — сделаю все, что от меня зависит. Получишь кобылок! — Он хмыкнул.
После этого обещания конь ненадолго умолк.
— Хозяин?! — прервал он молчание.
— Ну, что тебе?! — начиная раздражаться, проговорил Меннинг.
— А ты не злись, не злись… Я вот тут думаю о новом седле… Это уж больно натирает спину.
— Ладно! — сказал Меннинг. — Будет!
— А остальное, ну там повод, удила…
— Хорошо…
— Видел однажды лошадку, а на ней такая бархатная попона…
— Да! — буркнул Меннинг.
Тишина и на этот раз длилась недолго.
— Как ты думаешь, хозяин, нет ли на постоялом дворе брадобрея, мне кажется, я так сильно оброс, неплохо бы мне сделать какую-нибудь модную прическу, завить в гриву синие ленточки, какие-нибудь красивые веревочки подвязать. Ну, ты же понимаешь?! Я, ведь, настоящий боевой конь!
— Нет! — отрезал Меннинг, пребывая в сильнейшем раздражении. — И вообще, я только что подумал. Не будет тебе нового седла, вина, светлого эля, попоны и кобылок. Получишь овса — и будешь спать в стойле, как все нормальные лошади. Понятно?
