— Командир…
— Отставить. Забыл, что такое «Одиночка»? На первом заходе они ударят по ядру кибернетической системы. Ты мне еще понадобишься живым. Переходим на резервные цепи управления. Исполнять!
На улице пустые плацы подметал неистовый ветер.
От потемневшего горизонта двигались бесформенные клубящиеся облака — казалось, что на базу надвигается свинцово-серая стена.
В клубах песка и пыли били бледные разряды молний.
Ночь наступала страшная.
Илья взглянул на часы. У звена «Фантомов» оставалось не более пятнадцати минут на атаку.
Не успел он подумать об этом, как, перекрывая завывание ветра, внешние микрофоны боевой экипировки внезапно передали рвущийся на высоких нотах характерный узнаваемый звук.
Это падали кассетные бомбы.
Полковник резко обернулся, но понял, что не успеет — звук нарастал, близился, а до ближайшего входа в укрытие метров пятьдесят, не меньше.
Стоявшая рядом БМК резко развернула башенное орудие. Звук сервомоторов потонул в завывании ветра и пронзительном свисте падающей с низких орбит смерти.
Один из «Хоплитов» внезапно выпрямил ступоходы, поднимая рубку, над которой возвышались зенитные установки, и в следующий миг весь периметр базы, включая внутреннее кольцо оцепления командного центра, вдруг озарился стробоскопическими вспышками — это в темные небеса навстречу падающим, но еще не разделившимся кассетам ударили средства противокосмической обороны. Черные, налитые свинцом небеса располосовала сетка лазерных лучей, вторя им, зачастили вакуумные орудия, с левого фланга яркими факелами вертикально ушли два роя противоракет.
Секундой позже ослепительное зарево разорвало полог низкой облачности; на мгновение вокруг стало светло как днем, и эта вспышка внезапно высветила стремительные контуры трех «Фантомов», которые, перейдя в режим атмосферного полета, неслись на приземистое здание компьютерного центра, озаряясь частыми сполохами ракетных запусков.
Еще секунда, и мир вокруг Шайгалова внезапно содрогнулся.
Он видел, как кустистые разрывы рвут армированный стеклобетон, выгрызая в стенах многометровые бреши, сетка лазерных лучей вспыхнула вновь, резко разворачиваясь, словно по небесам полоснуло несколько десятков раскаленных стальных нитей, — один из истребителей разрезало на неравные части, но два других благополучно выходили из конуса атаки, напоследок освободив бомболюки от остатков боекомплекта.
Чудовищные разрывы перепахивали бетонные поля, тянулись к периметру, накрывали его; в теснине между зданиями гуляли упругие взрывные волны, ударов которых не выдерживали тройные закаленные бронестекла, — в отсветах разрывов вихрилась сверкающая метель осколков, горячий, неистовый ветер свивал упругие смерчи дыма. Шайгалову, который с трудом удерживался на ногах, на миг показалось: все, конец, но беснующаяся вокруг смерть по непонятной прихоти судьбы обходила стороной одинокую фигуру, застывшую среди разрывов и огрызающихся огнем машин.
