Заранее предвидя результат, я подергал за ручку двери, но, как и ожидалось, дверь не открылась. От нечего делать подошел к столику, попробовал на прочность. Пластиковая плита сидела в стене как влитая. Я сел на полочку-стул. Скорее, это не тюрьма, а сумасшедший дом, причем опять же для привилегированных особ — постельное белье было белоснежным.
Как бы в подтверждение моих мыслей дверь бесшумно отворилась, и на пороге возник сухопарый мужчина в белом халате с бесстрастным лицом. Он подошел к столику, поставил передо мной одноразовый стаканчик и наполнил его из пластиковой бутылки.
— Пейте!
Голос у вошедшего был таким же бесцветным и невыразительным, как и лицо. Вряд ли врач, скорее санитар.
Я взял стаканчик и осторожно понюхал. Жидкость ничем не пахла.
— Пейте! Это снимет головную боль.
Голова почти не болела, но я послушно выпил солоноватую микстуру. Если это действительно психбольница, то не следует отказываться. Не захочешь пить лекарства, насильно введут. Я прошелся взглядом по подтянутой фигуре человека в белом халате и понял, что для насильственных действий надо мной второго санитара не понадобится. Этот справится с двумя такими, как я.
— Просьбы, жалобы есть? — спросил он, отбирая у меня пустой стаканчик.
Вопрос был настолько нелеп, что я не удержался от иронии:
— Передайте в Организацию Объединенных Наций, что здесь по отношению ко мне грубо нарушаются права человека.
— Еще просьбы есть? — поинтересовался он таким тоном, будто первую просьбу собирался исполнить неукоснительно.
— Есть.
— Какие?
— Жрать хочу!
— Что вам заказать?
Я с удивлением посмотрел в холодные глаза санитара. Шутки здесь такие, что ли? Ладно, и я буду шутить.
— Артишоки! — заявил я, не отрывая взгляда от его лица.
Но невозмутимость санитара была непробиваемой.
— И все?
— Коньяк... — буркнул я, теряя всякую надежду на взаимопонимание. Не по мне был плоский юмор психбольницы. Если это можно назвать юмором.
Санитар развернулся, вышел в дверь и уже оттуда пригласил:
— Прошу следовать за мной.
Я не стал ждать повторного приглашения и вышел.
— Лицом к стене, руки за спину! — скомандовал санитар.
Протестовать было бессмысленно, и я послушно повернулся лицом к стене. Так психбольница это или тюрьма?
Санитар захлопнул дверь и снова скомандовал.
— Налево и вперед!
И я пошел по темному узкому коридору, не высказав возмущения по поводу того, что вначале санитар предложил следовать за ним. Не в моем положении возмущаться. Тусклый свет, загораясь по мере нашего продвижения, гас за спиной, и определить длину коридора не представлялось возможным. Вначале двери по обе стороны коридора располагались близко друг от друга, затем стали встречаться реже.
