– Мы говорили о Водил, – пояснила мне Вибике. – Она две ночи подряд не ночевала дома и сейчас сидит под домашним арестом. Ее запирают, как только она приходит из школы, и выпускают только утром.
– Бодил дура, – заметила я. – То она появляется в школе в бриджах, и ее посылают переодеваться, то прогуливает без конца.
– Бог с ней, – перебила меня Астрид. – Вопрос в принципе. Я хочу знать, почему нельзя делать то или другое. Почему нельзя приходить позже, чем тебя ждут родители?
– Но в этом нет никакой тайны, – заметил Прибен. – Если тебе говорят придти в час, а ты появляешься в половине второго, то не надо, наверное, объяснять, что ты нарушила обещание. Получаешь по шее, и знаешь, за что.
– А разве ты никогда…
– Конечно-конечно, но с девушками все совсем по-другому.
– Ха-ха, – заметила Вибике, – парням всегда позволяется больше только потому, что они носят брюки.
– Все это вопрос доверия, – заявила Астрид. – Доверие и взаимопонимание между поколениями больше не существуют. Я лучше проглочу язык, чем расскажу что-то родителям.
– Так было всегда, во все времена, – возразил Прибен. – Двадцать-тридцать лет назад с нашими родителями и два века назад с их предками.
– О, господи! – воскликнула Вибике. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом.
– Нет, это очень важно, – вдруг заявил Бенни, вставая.
«Боже, какой он худющий,» – заметила я.
– Мы уверены, что мы такие умные, такие сообразительные. И еще мы считаем, что молодость искупает и извиняет все. Но это не так. Есть еще вопрос ответственности. А ответственность трудная штука, и почувствуй вы ее на своих плечах, как я, вы бы согнулись до земли. Мы вступили в новую эпоху, которую ни с чем нельзя сравнить, – это атомный век. И можете вы со всем этим справиться? Наука, общество пережили революцию, а общественное сознание никак не хочет этого не замечать. Может, мы делаем сейчас что-то, о чем через пятьдесят лет будут говорить: «Они совершили ошибку, а мы за нее расплачиваемся.» Или наоборот: «С них началась новая раса людей – они превратили Землю в рай.» А вы говорите о каких-то глупостях – кто во сколько пришел домой в субботу. От смеха можно сдохнуть. Отодвиньте горизонт! Все эти разговоры для детской о непонимании отцов и сыновей вышли из моды и устарели. Перед лицом атомной бомбы не имеет никакого значения, найдет Астрид общий язык с матерью или нет. Если мы сможем контролировать бомбу, то сумеем и все остальное. У нас есть шанс стать счастливыми, но есть и другой – гораздо более вероятный – превратиться в радиоактивные скелеты. В наших руках будущая жизнь. Жить или умереть? Вот вопрос. Быть или не быть! И я хочу жить. Быть! Боже мой, я хочу играть на трубе и познать счастье! Но я должен для этого потрудиться и потому буду бороться со всей дрянью.
