— Приведи девочку, — покосившись на Марка, произнёс Бёртвин. Марк кивнул и захромал к двери.
Несколько охранников Валофара, переминавшихся у двери, пропустили кавалериста и, сложив на груди руки, уставились на Бёртвина. Окинув их взглядом, генерал не спеша приблизился к большой картине, висящей на закопчённом гобелене. На омерзительном полотне изображалось насилие над женщиной.
— Не знаю, кто написал её, — с выражением гурмана на лице, вскидывая кубок и опершись на спинку стула, сказал Валофар. — Но мне она нравится. Есть в подобных сюжетах что-то древнее и величественное. Превосходство силы над слабостью, порока над непорочностью… В этом сокрыт величайший контраст. Ты не находишь, Бёртвин? — восхищённо глядя на полотно, спросил он.
Бёртвин промолчал и лишь брезгливо отвёл глаза от картины. Пройдя мимо стола, генерал взял с него чашу с вином и, заглянув внутрь, покачал в ней рубиновый напиток. Двое охранников, стоявших у двери, не сводили с Бёртвина глаз.
— Всё-таки решил отметить успешные переговоры? — с ухмылкой спросил Валофар.
— Едва ли, — не взглянув на Валофара, ответил генерал. — Скорее сдобрить гнетущее общество.
— Вот как, — глядя ему в спину, произнёс Валофар.
Шаркая сапогами и заложив за спину руку, генерал с чашей вина приблизился к очередной картине, висевшей у самого входа. Бёртвин внимательно осмотрел полотно, а затем перевёл взгляд на охранника, нагло на него пялящегося.
Единственный глаз Бёртвина с ироничной усмешкой скользнул по засаленным и неопрятным сапогам стражника. На мгновение в воздухе повисла презрительная пауза. Охранник, не сводивший с генерала глаз, недовольно посмотрел на свои сапоги. В это мгновение Бёртвин резким движением плеснул вино стражнику в лицо. Вскинув руки, задохнувшийся от неожиданности военный потянулся к ножнам, но те уже были пустыми. Опередивший его Бёртвин, вооружённый клинком врага, отскочил назад и мгновенно рассёк стражнику шею. Убитый повалился на пол. Второй стражник, вооружённый топором с длинной рукоятью, бросился на генерала, но, промахнувшись, вонзил топор в стену, после чего рухнул на мраморный пол обезглавленным. Молниеносно вырвав из стены топор, Бёртвин подскочил к двери и водрузил его на место засова. С обратной стороны двери загрохотали удары выбивающих её солдат.
Растерянный Валофар попятился и обнажил меч. Бёртвин, утерев с лица брызги крови, решительно двинулся на врага.
— Ловко! Ловко! — покачивая головой, произнёс Валофар. — Не у тех я учился вероломству.
