Елисей тут же вызвался помочь, и все облегченно зашумев, стали проходить в комнату. Там, у накрытого стола копошились, заканчивая приготовления, две пожилые женщины.
Где-то через час все уже отмякли, общие подавленность и уныние растворились, разговор повернул на посторонние темы и интересы. Тень Фердинанда почти уже не витала среди них.
- Мне жалко, - уловив короткую паузу в общем гуле, сказала вдова Фердинанда, - что он умер в первый день путча.
Все замолчали, а Светлана Алексеевна, выдержав небольшую паузу, продолжила:
- Он так радовался переменам. Мне врач говорил, что с его сердцем чудом прожил последние два года. А тут такое известие. Вся больница жужжала прямо. Главное, многие старики радовались. Он очень переживал, по телефону звонил. Мне говорил, что эта комедия ненадолго... Уверена, доживи он до сегодня, может, еще пожил.
- Извини, Светочка, - тихо и слабо проговорила старушка, мать Фердинанда. - А я не жду ничего хорошего.
- Ну что вы, Елизавета Федоровна, все теперь будет хорошо.
- Господи! - старушка легко перекрестилась. - Да никогда не было так. Мальчиком был светленьким, такой легкий. Так страшно было его отпускать на улицу, в школу. Оглянется, выскочит за дверь, а на душе тяжко. Я даже плакала часто. Сами себе врали, что скоро лучше станет.
- Да непременно улучшится скоро, - возразила возбужденно Светлана Алексеевна, - я в это верю.
Все зашумели. Елисей сказал, что все можно легко предвидеть и, действительно, ничего хорошего в ближайшие годы не ожидается. Но в общем гуле его почти никто не услышал.
- Что же вы предвидите? - услышал Елисей от соседа, того самого доброжелательного старика с бородой лопатой.
Увидев его добрый взгляд, Елисей тут же принялся объяснять, что сейчас все кричат о победе, а когда реформы начнутся, тогда вся старая система, вся притихшая партийная гвардия воспрянет - и только держись.
- Этот путч покажется безобидной шуткой, - добавил Елисей.
- Давайте, - весело сказал его сосед, - опрокинем рюмочку по этому поводу. Если в будущем нас ждут такие осложнения, что ж тянуть? Может, там не придется.
Поздно вечером, изрядно притомившись, Елисей с соседом оказались в коридоре у большой коробки.
- Меня зовут Илья Ефимович, - представился старик, - по-моему, нам предстоит изрядно потрудиться, - он кивнул на коробку. Елисей взял у вдовы веревку, обвязал коробку, и они, распрощавшись со всем, вытащили ее на лестницу. Веревка сильно резала руки, и когда они запыхавшись очутились на улице, тут же все и застопорилось.
