– Я вам говорила, нет смысла куда-то увозить такого взрослого ослика, а вы мне не верили!
Дебора подходит к Ираклию, который сидит на корточках, уткнувшись лицом в колени.
– Irakli. – Она кладет руку ему на плечо и с трудом присаживается рядом.
Дебора делает знак Мадонне, она подходит к ним, наклоняется, поскольку присесть не может, и переводит:
– Она спрашивает, что с тобой. Не стесняйся, если тебя тошнит, ничего страшного. Сходи в туалет и закончи свои дела. Потом оклемаешься. Если хочешь, Лела пойдет с тобой, или выйдем на улицу. Пока еще у нас много времени, говорит…
Ираклий поднимает голову, смотрит заплаканными и покрасневшими глазами на Дебору и выкрикивает ей в лицо:
– Не хочу в Америку! Не хочу в Америку!
Мадонна отшатывается. У Деборы дрожит подбородок, она смотрит на Мадонну, дожидаясь, пока та переведет эти слова.
– What did he say? What did he say about America?
– Nothing! – отрезает Мадонна и каркающим голосом произносит, глядя на Ираклия сверху: – Пацан, не позорь меня перед этими людьми. Замолчи, встань и ступай за ними следом, больше ничего от тебя не требуется. Тебе всего-то надо зайти в самолет, а когда ты из него выйдешь, будешь уже совсем в другом месте. У тебя будет хорошая жизнь. Всего у тебя будет вдоволь. А насильно тебя никто никуда не повезет.
Ираклий вскакивает, достает из висящей на шее сумочки свой паспорт, бросает на пол, как джокера на карточный столик, и молча уходит.
– What did he say? He doesn’t want to come with us? – со слезами допытывается Дебора.
Темур помогает Деборе подняться.
– Успокойтесь, калбатоно Дебора, – говорит Темур, и Цицо кажется, что ее муж гладит американку по пухлой белой ладони.
Цицо чеканным солдатским шагом приближается к Деборе, берет под руку и отводит в сторону, сверкнув на мужа глазами.
– Мы все утрясем, Дебора, – по-грузински говорит ей Цицо, – не переживайте. Он еще ребенок, дурачок. Откуда он знает, что такое Америка.
Тут Цицо, отвернувшись от Деборы, чтобы та не увидела, выдвигает вперед нижнюю челюсть, скалит зубы и, снова сверкнув глазами, показывает мужу кулак. Темур, словно его застали за недостойным делом, втягивает голову в плечи и отходит в сторонку. На него накатывает кашель, и он долго откашливается, все так же прикрывая рот кулаком.
Ираклий бредет по аэропорту, не разбирая дороги.
Лела, Мадонна, Цицо и Дебора устремляются было за ним, но Джон их останавливает:
– Let me do it.
От сухого здешнего воздуха волосы у него на голове стоят дыбом. Джон твердой походкой нагоняет Ираклия:
