– Irakli.
Он осторожно приближается к мальчику и берет его за рукав. Ираклий вырывается.
– Irakli… we can do it the way you want. If you don’t want to come with us, it’s OK, we won’t be angry. It’s up to you.
За Джоном сквозь толпу пассажиров торопливо пробирается Мадонна. Видно, что она уже без сил.
– Джон говорит, будет, как ты хочешь, – кричит Мадонна, стараясь до конца выполнить долг переводчицы. – Если ты не хочешь ехать, то ничего страшного. Они не рассердятся. Говорит, сделаем, как ты хочешь.
Джон разворачивает мальчика к себе. Перед Ираклием снова прежний Джон – с искренней улыбкой и мягким добрым лицом, разве что волосы стоят дыбом.
– Фак-ю-бастард! Ай-кил-ю! Ай-кил-ю! – кричит Ираклий и высвобождается из ослабевшей руки Джона.
Улыбка испаряется с лица Джона: он не понимает, действительно ли слышал эти слова или ему показалось. Тут к ним подбегают остальные, первым Темур, за ним Мадонна, Цицо и Дебора. Ираклий отходит в сторонку и останавливается, как перед сворой собак, решив, что спасаться бегством бессмысленно, нужно стоять до конца.
– Фак-ю-олд-бастард! Ай-кил-ю! Ай-кил-ю! Дон-тач-ми! – снова кричит Ираклий, и Леле тут же вспоминается, как он в летний дождливый день прыгал на пружинистой сетке в «кроватной».
Дебора падает в обморок. Темур успевает прийти на помощь и распластывается на полу: теперь снизу лежит Темур, а сверху пышная Дебора. При виде этого Цицо делается плохо с сердцем, и она готова сама брякнуться оземь. Бледный от испуга Джон подбегает к жене.
– Deborah, Deborah, – кричит он.
Шалва и Мадонна стараются поднять Дебору, лежащий под ней Темур дрыгает руками и ногами. Дебору сажают, какая-то пожилая женщина подбегает к ним с бутылкой воды, присаживается рядом с Деборой и своими натруженными руками массирует ей лоб и мочки уха.
– Она иностранка? – с кахетинским выговором спокойно интересуется старуха и поит открывшую глаза Дебору водой.
– Ой мамочки, сердце! – охает Мадонна. – Да, она иностранка. Боже, в чем я перед Тобой провинилась?!
– Утомилась, бедняжка. Выведите ее на улицу, пускай глотнет свежего воздуху, – советует старуха.
– Где здесь возьмешь свежий воздух! Свежий воздух остался в деревне, – откликается какой-то старик, должно быть ее муж. – Видно, вы ей много наливали, вот она и не выдержала.
Приведенную в чувство Дебору ведут к стульям и укладывают на них.
– Поднимите ей ноги! – распоряжается Темур, но, наткнувшись на убийственный взгляд жены, умолкает.
