– Тогда можешь забрать его, – покраснев, отвечаю я.
– Серьезно? – выдыхает Эбби.
– Конечно. – Я осторожно вырываю страницу и отдаю ей.
Эбби смотрит на нее, потом прижимает к сердцу.
– Знаешь, я до сих пор храню тот твой рисунок, где мы вместе.
Мои сердце, легкие, мозг будто пронзает холодом.
– Могу я задать тебе вопрос? – Она поднимает на меня взгляд.
– Конечно.
Она молчит, открывает рот, потом закрывает снова. И наконец негромко произносит:
– Почему мы перестали быть друзьями?
– Мы друзья, – возражаю я, хотя внутри все сжимается.
– Да, но в прошлом году… Не знаю. – Она закусывает губу. – Не могу понять, может, я сказала или сделала что-то, что заставило тебя отстраниться. Ты же была моей лучшей подругой, а потом вдруг перестала даже разговаривать со мной.
Блин. У меня точно внутри живет кто-то маленький и злобный, в чьи обязанности входит выпускать весь воздух из моих легких, разгонять сердце до гиперскоростей и использовать желудок в качестве батута. Я судорожно пытаюсь привести в порядок мысли, точно зная только одно: не желаю это обсуждать. Что угодно, только не это.
– Я не хотела, – говорю я, когда пауза затягивается.
– Но что произошло? Это из-за меня?
– Нет, это из-за… – начинаю я, но слова застревают в горле.
Это из-за того, что она забавная. Красивая. Рядом с ней я чувствовала себя живой. Все приобретало смысл. Мы могли всего лишь ждать автобус или обсуждать ее прошлую школу, а я ловила себя на том, что улыбаюсь – просто так, без причины. Однажды во сне она целовала меня между ключиц. Мягко и быстро, едва ощутимо. Я проснулась, сгорая от возбуждения, и потом весь день не могла на нее смотреть.
Из-за того, как дрожал ее голос, когда она увидела мой рисунок. «Мне так нравится. Лиа… Я сейчас расплачусь».
Тогда она смотрела на меня, и в ее глазах стояли слезы. Клянусь, будь я капельку смелее, я поцеловала бы ее. Это было бы так просто. Достаточно немного наклониться вперед.
А потом она закинула ноги на бортик и хлопнула в ладоши.
– Могу я доверить тебе секрет? – Какое-то время она изучала мое лицо, потом прижала к щекам ладони и улыбнулась. – Ух, я так нервничаю.
Это показалось мне странным: кажется, у нее даже дыхание перехватило.
– Почему?
– Потому. Не знаю. – Она теребила уголок листа. – Боже, мне так нравится! Я даже знаю, когда это было.
– Хорошо, – спокойно ответила я.
Потом она задела меня рукой, и у меня все внутри перевернулось – во всяком случае, впечатление было именно такое. Как будто кто-то вывернул меня наизнанку. Я подтянула колени к груди, чувствуя себя угловатой и неловкой. Эбби бросила на меня быстрый взгляд, прикрыла рот рукой и моргнула.
